Тогда я перечел обширную работу русского юриста, в которой он собрал все результаты своего следствия, перечислил все посмертные останки, опубликовал все фотографии вещественных доказательств и главы убийства.
Нельзя себе представить работы более серьезной, более документальной, написанной с таким чувством критики, что подобное было бы желательно видеть и в наших юридических следствиях.
Возможно ли, чтобы автор этой кропотливой работы ошибался с начала и до конца. Эти формальные, блестящие 400 страниц, полные захватывающей искренности, неужели он их написал, будучи добычей “наваждения”.
Неужели он посвятил свою жизнь иллюзии, невольно обманул таких людей, как адмирал Колчак, генерал Дитерихс, генерал Жанен и даже г. Жильяра, швейцарца, воспитателя Царевича, бывшего близким Царской Семье, и который, кажется, не сомневается в идентичности этих реликвий? Всё это мне кажется с трудом допустимым»227
.Стоит ли удивляться, что книга Николая Алексеевича Соколова имела большой, и вполне заслуженный, успех. Французское издание выходило еще дважды: в 1926 и 1929 годах.
На немецкий (учитывая антигерманскую направленность) она не переводилась. Не смог с ней познакомиться и англоязычный читатель, в отличие, например, от советской пропагандисткой поделки уральского большевика П.М. Быкова…
«Посылаю Вам издалека мое прощальное объятие»
Но вот мы и приблизились к описанию последних дней земной жизни Николая Алексеевича Соколова. Связаны они оказались с небольшим французским городом Сальбри, о котором мы уже писали.
«После трехмесячного пребывания в США, – пишет А.Б. Жевахов (с. 150), – Соколов возвратился во Францию с подаренным ему трактором. В сентябре 1924 г. он становится собственником земли в Сальбри, приобретенной за 9 тысяч франков. Неподалеку от князя Орлова […] Есть все основания предполагать, что это он финансировал приобретение земли. Для постройки дома был нанят архитектор (проект стоил 30 тысяч франков), однако тут Соколов скончался».
На этом фрагменте плана Сальбри шоссе Пьерфит отмечено пунктиром
Имение князя Н.В. Орлова с замком Buisson-Luzas находилось в нескольких километрах к югу от Сальбри. Дом же Н.А. Соколова был в самом Сальбри, в северной его части, на шоссе Пьерфит (route de Pierrefitte). От центра его отделяла река Сольдр.
Сам переезд сюда следователя автор русского некролога Н.А. Соколова напрямую связывает с изданием его труда: «Он выпустил на французском языке книгу о Екатеринбургском убийстве – и его стали преследовать. Но он продолжал молчаливо делать государственное дело. Поселившись в Сальбри, он не переставал пополнять материалы следствия, а одновременно отдавался тяжелому физическому труду – работе на огороде, рубке дров»228
.Прожив здесь сравнительно недолго, русский эмигрант оставил по себе добрую память. Примечательно, что дом, в котором жил Николай Алексеевич, сальбрийцы, по словам исследователя Эли Дюреля, до сих пор именуют «Царским домом».
Принадлежавший Н.А. Соколову дом в Сальбри. Фотография из номера газеты «Petit Journal» от 10 января 1931 г.
Вспоминая свою поездку в Сальбри в 1930 г., журналист Ксавье де Отеклок пишет:
«Меня принял г. Дюран, советник коммуны Сальбри, бывший мэр.
“Я хорошо знал г. Соколова, – говорит он, – и дружбу его я считал за честь. Это был достойный человек, с солидным суждением, большой умница, очень осторожный, очень мало говоривший о миссии, которую он выполнил в России. Далеко не фанатик, верьте мне. Он умер от болезни сердца, бывшей наверно результатом переживаний и трудов, им перенесенных. Последние годы своей жизни он казался снедаемым невыносимым тайным горем. Но он не говорил о причине. Это был человек очень честный”.
Господин Дюран подумал и потом добавил:
“Может быть, слишком честный”. И когда я попросил его объяснить мне интригующую меня фразу, он направил меня к князю Николаю Орлову»229
.Подпись занимавшего в 1919–1925 гг. пост мэра Сальбри Полина Дюрана (Paulin Durand) стоит под свидетельством о смерти Н.А. Соколова.
Кстати, память и о самом Дюране в городе сохранилась. Его имя носит одна из улиц Сальбри.
Улица Полина Дюрана на плане помечена стрелками
Сальбри. Кадр из фильма Сергея Мирошниченко «Гибель Императора. Версии» (1995)
По-иному запомнили князя Н.В. Орлова, жившего, как он привык, на широкую ногу. По словам А.Б. Жевахова, он ни в чем не нуждался, в Buisson-Luzas у него было 15 слуг.
По словам режиссера-документалиста Сергея Мирошниченко, выезжавшего в 1992 г. на съемки своего фильма в том числе и во Францию, горожане рассказывали ему, что у князя было чисто русское развлечение, шокировавшее жителей этого небольшого патриархального городка. Наполняя бокалы шампанским, он выстраивал из них пирамиду – восемь, девять рядов – и, поочередно выпивая, разбивал бокалы об пол.
Что касается Н.А. Соколова, то здоровье его в то время находилось в крайне плачевном состоянии.