Царство костей

Грей сел за руль два часа назад, когда ночная гроза наконец утихла, хотя пропитанные дождем джунгли продолжали парить влагой и сочиться каплями, падающими с веток и листьев. Он то и дело поглядывал на небо на востоке в поисках признаков рассвета – хоть какого-то намека на то, что эта бесконечная ночь подходит к концу.

Время словно замедлилось – увы, как и их продвижение к цели. Мир впереди возвышался стеной поросших лесом холмов, скалистых утесов и вулканических конусов. Некоторые из вершин поднимались больше чем на пятнадцать тысяч футов. Проложенный на планшете путь пролегал от западной части континента, известной топографам как Нижняя Африка, к высоким плато и горным хребтам Верхней Африки. Разделял эти два региона великий Восточноафриканский разлом, протянувшийся на четыре тысячи миль и состоящий из великого множества рифтовых долин[87] со своими собственными названиями. Согласно карте, прямо перед ними находился самый негостеприимный участок из всех, известный как Альбертинский разлом.

Синяя линия, которую Грей нарисовал на электронной карте, вела в самое сердце этого изломанного ландшафта, где вздымающаяся ввысь Сомалийская тектоническая плита образовывала непроницаемый барьер из отвесных скал и зубчатых гор.

По мере того, как они поднимались к нему, Грей надеялся, что лес поредеет, но вместо этого тот становился лишь выше и гуще, как будто джунгли пытались затолкать эти высокогорья обратно в землю, до предела нагрузив их растительностью.

Пальмы и красные кедры, густо оплетенные лианами, вырастали тут до гигантских размеров, а бамбуковые заросли образовывали непреодолимые препятствия, которые приходилось обходить стороной. Окружающий пейзаж, покрытый мхом, опутанный лианами и заросший гигантскими папоротниками, выглядел каким-то доисторическим, неким наследием юрского периода.

Джунгли пытались проникнуть и внутрь вездехода – через пустой проем лобового стекла. По сидящим спереди то и дело хлестали мокрые листья. От леса пахло какой-то сладкой гнилью. В кабине роились комары и черные мухи, досаждая болезненными укусами. Небольшая передышка наступала, лишь когда приходилось до предела сбавлять ход – дизельный выхлоп успевал разогнать эти назойливые орды. Но стоило прибавить скорость, как тучи насекомых вновь заполоняли все пространство кабины.

Но такие мелкие неудобства были наименьшим из зол. Грей постоянно оглядывал джунгли в поисках каких-нибудь более серьезных опасностей. Милю назад стадо диких свиней, здоровенных тварей с изогнутыми клыками, протопало по обеим сторонам от вездехода им навстречу, огибая машину, словно валун на реке. Но свиньи двинулись дальше, не обратив на путешественников никакого внимания и никак их не потревожив.

Грей поймал себя на том, что надолго затаил дыхание. Мышцы между лопатками едва не свело от напряжения. Из-за отсутствия лобового стекла он чувствовал себя чуть ли не голым. Никто не пытался напасть на них уже несколько часов, так что в любой момент приходилось ждать чего угодно. Грей огляделся по сторонам, загоняя вездеход на очередной крутой склон.

За вершиной подъема местность наконец немного выровнялась. «Шатун» катил теперь вдоль разлившегося ручья, где недавний паводок снес бо`льшую часть подлеска и кустарника у его берегов. Получив возможность прибавить газу, Грей немного воспрял духом.

И все же темные джунгли вокруг них оставались пугающими. Тропический лес Итури раскинулся больше чем на двадцать пять тысяч квадратных миль. Примерно пятая часть его представляла собой охраняемый заповедник, прочая же территория оставалась дикой и нехоженой. Особенно в этом отдаленном восточном уголке, где местность представляла собой запутанный лабиринт, погребенный под густым лесом.

Здесь могло таиться все что угодно.

То же самое беспокойство, должно быть, заставило Бенджи ослабить хватку на подлокотниках и податься вперед.

– Я тут подумал об источнике этого вируса… – произнес он.

Грей оглянулся на него.

– И что же?

– Если он и вправду находится где-то впереди нас, то, скорее всего, вирус оставался бездействующим в течение многих веков – а возможно, и тысячелетий.

– По крайней мере, со времен пресвитера Иоанна и его затерянного царства, – согласился Грей.

– Вот именно. Но что же запустило этот вирус именно сейчас? После стольких лет? Что-то должно было возродить его к жизни. Вот чего я никак не могу понять.

Грей хмуро посмотрел на биолога.

– По-моему, мы пришли к заключению, что это был недавний паводок – что это он выбросил этот вирус во внешний мир.

– Я не сомневаюсь, что не виданные до сих пор муссонные ветра с ливнями и вправду способствовали распространению вируса. Но все-таки думаю, что его пробуждение от вековой спячки предшествовало грозам. На несколько месяцев. А не исключено, что и больше. Особенно после того, что мы видели.

– Что вы имеете в виду?