Цель номер один

Иными словами, совхозный коттедж – орудие закабаления труженика. Не подчинился начальству – могут уволить и выставить с семьей на улицу. Да и в городе – что такое жилье, полученное от казны? «Только что заселен новый дом. А уже началось его разрушение. На лестничных клетках, в лифтах срывают с петель двери, высекают надписи на стенах, бьют лампочки, царапают кабины…» Совсем иное дело – в кооперативном доме, где живет собственник:

«у нас вечно протекает крыша – у него сухо. У нас щербатые ступеньки на лестнице – у него целые… Чистота, порядок. Свое, потому и берегут… Бесплатное благо порождает разрушительную идеологию иждивенчества… именно в районах концентрации общежитий, массовой застройки безделье, хулиганство, пьянство вроде бы обретают второе дыхание». Вот почему в развитых странах Запада 60–70 процентов семей живут в семейных домах, ради чего часто залезают в долги (а это – не удавка, не зависимость?). «Человек, обзаводящийся собственным жильем, – не проситель, а созидатель!.. А спросите-ка себя: годятся ли вообще для полноценной жизни человека 9 или 12 квадратных метров, которые ему положены? Что они гарантируют?. Дом или квартира на семью, комната на человека – другое дело. И если у государства сил на это пока не хватает – давайте пошире откроем людям возможность позаботиться о надлежащем жилье самим!»

А чтобы больше граждан могли обзаводиться собственным жильем, государство должно возместить им стоимость того жилья, которое положено ему бесплатно. «Это и будет соблюдением принципа социальной справедливости». То есть, жилье строится частное, но в основном за государственный счет, и эти бюджетные денежки государство должно выделить сегодня же.

Дом в частной собственности – это и земельный участок, тоже частное владение. При необходимости «одни дома продаются, другие покупаются. Но свои». То есть, необходим рынок жилья и рынок земли, а это уже полномасштабная рыночная экономика. А она, как известно, с неизбежностью приводит к расслоению общества на богатых и бедных и постепенно – к концентрации богатства (в том числе и жилого фонда) в руках немногих. Бедноту вытесняют из центров городов на окраины или даже вообще из больших городов. Приватизация жилья была проведена, чтобы разжечь частнособственнический инстинкты, переложить бремя расходов по содержанию жилища на самих жильцов, создать этот рынок жилья. «Москва – город не для бедных»

, – говорил один видный «демократ».

Но это далеко не все цели приватизации жилья. Главная из них состояла в том, чтобы сделать всех россиян поголовно участниками грабежа общенародного достояния. Дескать, все мы «прихватизаторы», только одному достался заводишко с десятками тысяч рабочих, приносящий ежегодно многомиллионные (в долларовом исчислении) прибыли, а другому – его собственная квартира, в которой он и ранее проживал. То есть, в отличие от олигарха, который действительно приобрел завод, ранее ему не принадлежавший, рядовой гражданин получил от приватизации не квартиру, а бумажку, подтверждающую, что отныне он ее собственник. Квартирой он и ранее, по сути, владел, только не имел возможности распорядиться ею по своему усмотрению, продать, передать по наследству постороннему человеку (свои-то родственники, проживавшие вместе с квартиросъемщиком, оставались бы жить в ней и после его смерти). Образно говоря, либеральные реформаторы поступили так же, как главарь бандитской шайки, который стремится повязать кровью всех ее участников, чтобы ни один из них не мог выступить против его кровавых злодеяний.