Целитель

Так они и молчали, пока не вышла Лин, держа в руках узелок. А там и Эйнар пришел. Парень тащил за спиной изрядный мешок, словно собирался оставить Лин еды не на неделю, а на добрый месяц. В другое время Альмод вдоволь повеселился бы, но сейчас не до того. Две лиги туда, две обратно, часа три, а то и четыре проходят. А Нел так и не появилась.

Он велел все тому же мужику, когда придет Нел, передать ей, чтобы ждала в трактире. Попросил о том же мать Ульрику. Вернулся к остальным. Придется идти не дождавшись. Где же носит девчонку? Вернется — взгреет так, что мало не покажется.

Хорошо, что ребенка несли на руках мужчины — с ним Лин двигалась бы куда медленнее. Плохо, что она все равно не поспевала за размашистым шагом Альмода. Его воля — развернулся бы и помчался обратно. Сколько ни говори себе, что Нел может постоять за себя, в отличие от Лин, внутри все равно скручивалась тревога. Да что ж они еле тащатся!

По дороге он показывал приметы, чтобы остальные не заблудились, когда будут добираться без него. Лин слушала внимательно, шевелила губами, словно повторяя про себя. Мужчинам, казалось, было все равно. Эйнар глазел по сторонам, Ивар был погружен внутрь себя. Альмод пожалел, что полез со своим любопытством, но слово — не воробей.

Доведя их до места, он показал Лин родник, что был неподалеку — она-то себе воды не наплетет — и оставил ее на мужчин. Пусть помогают обжиться, дров нарубят, что там еще. И помчался обратно.

Глава 22

В лагере Нел не было. Альмод быстрым шагом добрался до трактира, взлетел по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Распахнул дверь комнаты.

Нел сидела на полу у окна и возилась с иглой. Кажется, подрубала полотенце. Скрипнули петли, и девушка подняла голову.

— Что-то случилось?

— Ничего, — выдохнул Альмод, закрывая дверь. — Ничего не случилось.

Хвала Творцу.

— Узнала что-нибудь?

— Да, — задумчиво произнесла Нел, откладывая рукоделие. — Но не уверена, что это нам поможет. Харальд Хромой время от времени заказывал у покойного кузнеца партии стрел. Говорят, он любит пострелять лебедей. Зверя-то с его ногой особо не выследишь…

Альмод замер. Нет здесь благородных, значит… Если придираться к словам — нет, Харальд титул не унаследовал. Разве что сейчас, после жены получит. А унаследовал ли привычки?

— Не помню, чтобы Харальд устраивал охоты, — медленно проговорил он.

Охота для благородного — это не просто искать зверя в лесу. Это ритуал, часть светской жизни, того колеса, что должно непременно крутиться, иначе ни сыну выгодную партию не подберешь, расширив его будущие владения, ни дочь не сосватаешь, обменяв ее приданое на новых союзников. Это гости, слуги, собаки, пиры — такое бы Альмод не пропустил.

— Не знаю, такого мне не сказали, — ответила Нел. — Но я порасспрашивала того, кто приходил к кузнецу за заказами. Когда Харальд объезжает участки, иногда не отказывает себе в развлечении. А его сын берет косулю одним выстрелом.

Она встревоженно посмотрела в лицо Альмода.

— Но он ведь из благородных, насколько я слышала? Разве это для него не естественно? Разве не все они любят забавляться охотой? Люди нашего лорда, проезжая через деревню, порой хвастались друг перед другом меткостью. Кто по воронам стрелял, кто по кошкам.

— Косулю, значит, одним выстрелом берет…

А тетива-то была из провощенного шелка. Для Альмода — обычная. А для простолюдина без особого богатства? Пенька, лен, жилы. Лук бросить не жалко — дерева в лесу полно. Но такую тетиву простолюдин бы не бросил.

Сам Харальд с его ногой и мощным сложением едва ли бы смог ловко скакать по деревьям. А пятнадцатилетний парень, который вымахал, но не успел раздаться и заматереть?

Выходило, Альмод зря считал, что дело в его расспросах о пожаре и чистильщиках. Как зря полагался на то, что он единственный целитель в округе. Харальд все же решил свести счеты с упрямцем. Исподтишка, чтобы не создать вокруг жертвы ореол мученика. Потом в поисках убийцы можно будет еще кого-нибудь непокорного прижать.

Но неужели Альмод настолько досадил Харальду, чтобы и трактирщиком ради него пожертвовать? Или с тем тоже что-то не поделили? Долю с заработка, например. Или купленные по дешевке самородки. Мог Рауд захотеть купить вечное расположение местного владетеля, который вскоре станет полноправным, притравив постояльца? Мог, конечно. А мог и поддаться угрозам, семейного человека всегда есть чем — кем — припугнуть. Но зачем потом вешать? Что попытка не удалась, стало ясно намного позже того, как трактирщика сунули в петлю. Хотя что тут особо думать, зачем Харальду живой свидетель.

А еще можно на всякий случай пустить слушок, что все беды от целителя? У самого не получилось прибить живучего гада, так возмущенные горожане помогут!

И, выходит, пожар и чистильщики здесь вовсе ни при чем? Просто совпадение?

Он заметался по комнате. Нет, нельзя так. Нужно успокоиться, чтобы сохранить способность связно мыслить. Хоть не забирай у Нел рукоделие, чтобы руки занять. Очень хотелось кого-нибудь придушить.

— Что случилось? — встревоженно спросила Нел.