Цена доверия. Кн.2. Протянутая ладонь (СИ)

— Может быть, — хмуро согласился Драгомир. Ему, кажется, не хотелось продолжать говорить, но он решил быть честным, а значит, следовало сказать все до конца, и мужчина сухо продолжил: — Сначала мне показалось, что вы в беде, потом я обманулся, посчитав вас обиженной служанкой. А вы были слишком растеряны и робки, чтобы я мог предположить иное, и я решил вас проводить, но ваш интерес к книгам, тем более к таким разным, меня несколько удивил. А сегодня оказалось, что вы вена и к тому же с вами любезничал мой друг, что, конечно же подогрело мое любопытство — Чеслав истинный аристократ по духу и не бросит в беде любого человека, но хоть с вами он и не был сердечен, однако заботился о вас искренне, а я привык доверять его мнению. Он с некоторых пор хорошо чувствует людей. Так что да, совокупность этих причин вызвала мою заинтересованность вами. Иначе бы я прошел мимо. Можете считать, что главную роль в данном случае сыграл просто профессиональный интерес. Вы весьма запоминающаяся фигура и сами по себе, но скорее тем, что каждая ваша черта входит в диссонанс с предыдущей. Слишком несочетаемо в вас все: одежда, манеры, происхождение, увлечение книгами, движения, взгляд…

Чашка неприлично звякнула о блюдце.

— Обсуждать вид дамы — недостойно, — заметила тихо Бажена, сжимая пальцы на тонкой фарфоровой ручке.

— Вы начали первой, — напомнил Драгомир.

Сказка развеялась. Благородный ореол собеседника затянуло тучами, тут же выстроившимися в черный нимб. Бажена судорожно подбирала слова для прощания.

— Я…

— Вы хотели честно, — Драгомир вдруг подался вперед. — Иногда честно — это значит, очень больно. Вы должны это понимать.

Да. Бажена уже поняла. Да так, что приходилось часто-часто моргать, чтобы не заплакать. Не так уж и нужно ей было это "честно"… Нет, конечно, глупо было думать, что она его искренне заинтересовала, но хотелось ведь услышать совсем другое…

Нет! Нельзя от правды загораживаться сказочными иллюзиями! Как со Старостинкой. Нельзя! Это… как самой надеть уродливое платье. Нет — уродливую шкуру.

Мужская рука вдруг легла на Баженину.

— Вы странная. Это тоже честно. Живете сказками и легендами, видя в них только благородство и честь. Так нельзя, вена. Иначе вы не заметите вокруг настоящего зла. Пройдете мимо. И ловушки, расставленной для вас, тоже не заметите — и попадете в капкан. И тогда вам будет по-настоящему больно. А в жизни спасителей на белом коне не бывает.

— Не бывает, — повторила эхом Бажена, и Драгомир торопливо убрал руку, приняв это на свой счет.

— Вы предлагаете видеть везде ловушки? — спросила она, не поднимая головы и не убирая со стола ладонь, еще помнившую тепло чужой руки. В отличие от друга, Драгомир в чайной снял дорожные перчатки.

— Нет. Я предлагаю смотреть. Уверен, вы не только в прошлом, но и в настоящем способны увидеть много прекрасного, завораживающего дух. Но смотреть надо честно. Не отворачиваясь ни от цветущих лугов, ни от увечных, покрытых струпьями калек. Видеть — это очень важно.

— И слышать, — добавила печально Бажена, не зная зачем.

— И слышать, — согласно кивнул Драгомир.

— Этому учат мудрецы юношей в институтах? — спросила Бажена. Недавно, когда она ехала с родителями из Нахолмья мимо земель венов Силь, она заметила в поле девушку в широких штанах, лезущую на вышку.

— Институтка, — презрительно скривилась мать. — Лаборантка-приживалка чья-нибудь. Позорище рода.

Бажена знала, почему она так говорит. Девушки если и могли учится в институтах, то уж работать — точно нет. Это оставляло несмываемое пятно на репутации. Девушки среди коллег-мужчин — это падшие создания. Но… Она была счастливой, та лаборантка на вышке. Солнце золотило ее волосы, в которых огненными языками вспыхивали рыжие пряди, ветер трепал широкие штаны, заставляя ее улыбаться, и, расставив руки в стороны, она могла вдыхать свежий воздух полной грудью. Так долго, как ей захочется. Бажена завидовала незнакомке. Завидовала той, которую должна была презирать. Если бы она вот так залезла на вышку, мать, чего доброго, отослала бы ее в душевную лечебницу. Да и не может приличная вена даже думать о подобной глупости.

Но Бажена думала. И краснела от того, какая она все-таки глупая, не соблюдающая приличия девушка. Точнее, мечтающая их не соблюдать. Что, может быть, было еще хуже.

Родители никогда никуда не отпустят Бажену. В Институт особенно. Даже просто учиться. Отдадут только в руки мужа. И даже тогда, наверно, будут приезжать и давать ему советы, как управляться с женой.

— Нет, — ответил Драгомир. — Этому учит жизнь. Вы тоже научитесь. Я уверен, вы способны увидеть многое. Но сначала вам придется пройти босой по острым осколкам. Истина всегда острее ножа.

— Как будто истина не может быть доброй, — без запала, но все-таки с некоторым вызовом возразила Бажена.

— Не может. Я таких не видел.

— Значит, вам не повезло.

Драгомир улыбнулся.

— Может быть, — как-то слишком покорно согласился он.

Прогудели Медные часы. Бажена машинально сосчитала удары и в ужасе вскочила на ноги.

— Мне пора. Я давно должна быть дома.

Мужчина встал.

— Я вас…