Цена любви и мести

Она не хотела жить наполовину, любить наполовину. Она не хотела будущего с мужчиной, который не хотел дать того, чего, как она только что поняла, ей так не хватало.

Поэтому она отпустила его.

Эль с дрожью подходила к кабинету своего отца. Она собиралась объявить ему, что официально уходит из «Маски». И еще она собиралась рассказать ему о ребенке и о том, что не выйдет замуж за Аполло. Она сделала глубокий вдох, стараясь ослабить узел в груди, потом постучала в дверь.

– Войдите!

Эль повернула ручку, открыла дверь и быстро вошла внутрь.

– Здравствуй, папа, – сказала она.

– Здравствуй, Эль. – Он указал ей на стул по другую сторону его стола, словно у них была деловая встреча. – Садись.

Она села.

– Мне кажется, ты сейчас гадаешь, о чем я хочу поговорить с тобой.

– Не особенно. Предполагаю, это имеет какое-то отношение к Аполло.

– В общем, ты прав, – ответила она.

– Ты решила выйти за него замуж?

– Наоборот, я решила, что не могу продолжать свои отношения с ним.

– Прежде всего, я не могу понять, как вообще между вами могли возникнуть близкие отношения после всего, что он предпринял против меня.

– Да, – кивнула Эль.

– Он тебя уволил, но потом, кажется, вернул обратно?

Она почувствовала, что краснеет.

– Я знаю, о чем ты думаешь, но все было не так. В общем, я ухожу из «Маски». Я хочу снова пойти учиться. Мне нужно понять, чем мне самой хочется заниматься. Абсолютно независимо от твоих или его ожиданий. Слишком долго я находилась под перекрестным огнем. Я просто больше не могу. Мне нужно выяснить, кто я такая, кроме того, что я была человеком, отчаянно пытавшимся всем угодить. Мне нужно привыкнуть к тому, что я больше не твой щит от гнева Аполло.

– Так вот что ты думаешь!

– А что мне еще оставалось думать? – спросила она.

– Почему же ты молчала до сих пор?

– Потому что хотела сохранить мир. Я стремилась все делать правильно, быть такой дочерью, которой ты был бы доволен. Но сейчас тот этап для меня пройден. Я хочу нравиться прежде всего себе самой, а уже потом всем остальным, в том числе тебе.

– Разве я заставлял тебя становиться исполнительным директором «Маски»? – мрачно спросил он.

– Ты не можешь отрицать, что использовал меня для того, чтобы я помешала Аполло разваливать твою компанию. Ко мне твое назначение не имело никакого отношения. Ты никогда не собирался передавать мне свое дело. Ты всегда хотел иметь сына, и до тех пор, пока Аполло не оказался предателем, он был для тебя сыном. Я не должна была занимать руководящую должность. Ты меня использовал.

Отец пожал плечами; у него на лице резче проступили морщины.

– Да, я использовал тебя. Но как еще мне удалось бы защитить свою компанию? Я знал, что у тебя все получится, Эль. У меня даже сомнений не возникало. Я знаю, у Аполло… были к тебе чувства. Определенные чувства, и я думал, что, может быть, он несколько скорректирует свои действия, если на линии огня окажешься ты.

– В общем, ты использовал меня как мишень.

– Я знал, что ты сильная. Возможно, ты пришла к выводу, что я не уважаю и не ценю тебя, но это совсем не так. Ты сильная. Я не стал бы ограждать сына от подобного и не оградил тебя.

– Мне что же, благодарить тебя за то, что ты сделал?

– Не вижу никакой другой возможности, – сухо ответил он.

– Много лет назад ты поступил так же с отцом Аполло. Ты выдавил его из вашей компании, потому что не видел никакой другой возможности добиться Мариам?

– Да, – просто и спокойно ответил он. – Только таким способом я мог получить Мариам. Поэтому я сделал то, что сделал. Но она осталась с ним. У нее был ребенок от него. И, несмотря на все мои прегрешения, на Аполло я никогда не держал зла. Хотя он и был плодом отношений, которые были мне, мягко говоря, неприятны.

– Медали тебе за это не дадут, отец, – сказала она. – Ты поступил ужасно.

– Да, я поступил подло, – согласился он. Его голос звучал жестко, глаза стали ледяными. – Но, если бы удалось повернуть время вспять, я бы поступил точно так же. Сделал бы такой же выбор. Понимаешь, Эль, я ведь не мог предположить, что его отец покончит с собой. Я не умею читать мысли. Я не мог предсказать, что из этого получится. И все-таки я думал, что Мариам бросит его, когда окажется, что у него нет ничего, а у меня есть все. Я ошибался.

– Она его любила.

Отец медленно кивнул:

– Да, любила. Но со временем она, по-моему, полюбила и меня.

– Ты так думаешь?

– Да.

– А ты ее когда-нибудь спрашивал?

Его лицо сделалось бесстрастным.

– Нет. Не спрашивал. Правда, не думаю, что это имеет значение. Особенно сейчас.

У Эль сжалось сердце.

– А по-моему, такие вещи всегда имеют значение. Не важно, когда пришла любовь, пока ты знаешь, что она есть. Она знает, что ты ее любишь?

– Я разрушил ее мир, чтобы перенести ее в свой. Я очистил свой мир, чтобы в нем освободилось место для нее. Если это не любовь, тогда я не знаю, что такое любовь.

Эль поняла: отец действительно не знает, что такое любовь. Он не понимает, что любовь должна быть взаимной. Что в любви надо больше давать, чем получать.