Ценитель чайных церемоний

Прохожу мимо и сажусь в сани к приставу. Не надобно мне никаких подарков от купечества… с двойным дном они свободно могут оказаться.

До участка (так, по-моему, называется ныне то место, куда меня пристав пригласил?) доехали относительно быстро – за полчаса. Нагайцев меня вопросами не донимал и вообще вёл себя на редкость предупредительно. И в участке мне путь-дорогу указал вежливо, но без подобострастия.

Ох, не по душе мне такая вот «вежливость»… обычно так поступают, когда нет нужды клиента хоть как-то додавливать – и без того на него столько всякого имеется…

А вот, как сел он за стол – так моментом передо мною совсем даже другой человек оказался – жесткий, да внимательный.

Добрынина, кстати говоря, в сей кабинет не пригласили! Тоже, между прочим, звоночек… А вот какой-то полицейский чин в мундире – тот сбоку появился. Бумаги разложил, да записывать приготовился.

– Во первых строках, господин лейтенант, попрошу я вас явить паспорт свой… – издалека начал пристав. – Дабы никаких, опосля сего, вопросов у следствия не возникало. Великодушно прошу меня извинить – служба-с!

Не вопрос – даю ему паспорт. Он, внимательно его прочитав, передаёт документ писарю – зафиксируй!

– Об обстоятельствах знакомства вашего с первой гильдии купцом Добрыниным, я наслышан. Однако ж, прошу вас ответствовать для протокола – истинно ли вы его тогда в первый раз увидели? И не имелось ли меж вами какого-либо иного сношения ранее? Пусть и через посторонних лиц?

– Нет, не имелось. И ни через кого иного…messenger[36]… посылального человек он мне ничего не сообщал.

Чиновник поднимает взгляд на пристава.

– Пиши – посыльного, – распоряжается тот.

– Точно так!

– Имели ли вы, господин лейтенант, какое-либо знакомство или отношения с лицами, на обоз указанного купца напавшими?

– Только через rear sight[37]… через прицел – когда по ним стрелять был…

– А скажите… господин лейтенант – это не для записи! Всегда ли, в обычаях ваших, тако вот на татей лесных охоту устраивать? Вы один, в чужой стране… помощи не будет… зачем сие? Вы ведь и мимо проехать вполне могли, так ведь?

– Так есть! – наклоняю голову в знак подтверждения.

– Тогда – почему? Я понял бы кого угодно, если бы он на вознаграждение от купца рассчитывал – так ведь не было сего? Вы сами от него наскоро съехали, никакого вознаграждения за труды свои не потребовав… И вещи свои там бросили… Странно!

– Вознаграждение… reward[38]? Да, я иметь такой желание! Старший обоз – Ферапонт, так мне говорить.

– Запиши! – кивок в сторону писаря. – Мол, имелась надежда на вознаграждение за услугу важную! Вы не возражаете?

– Нет. Так всё есть…

– Тогда – почему?

– Мистер sheriff[39]… пристав, да! Если вы встретить в дом человек, который на ваш глаз имел доверительный беседа с ringleader[40]… главарь лесной разбойник, вы есть хотеть жить в этот дом и дальше?

Нагайцев только крякнул.

– Э-э-э… будьте так добры, господин лейтенант, поясните!

– Пусть ваш… сотрудник, да? Пусть он есть выходить за дверь. Я хотел иметь с вами беседа… на один глаз, так?

– Выйди! – кивает пристав на дверь. – И – смотри у меня там! А то я уши-то враз пооткручиваю!

Когда за писарем закрывается дверь, полицейский устраивается на стуле поудобнее, опирается локтями о стол и кладёт на сомкнутые ладони подбородок.

– Ну, господин лейтенант, слушаю вас!

– Вас по имени-отчеству как звать-величать?

– Василий Тимофеич. А что?

– Так вот, любезный мой Василий Тимофеевич! У вас есть только два варианта развития событий…

– У вас! – поправляет пристав. Ничуть, кстати, не удивившись моему произношению.

– Нет, в данном случае – именно у вас. Вариант первый. Я требую вызвать консула Соединённых штатов – и вы будете о б я з а н ы это сделать. Я прав?

– Ну… да.

– Сразу же после этого меня от вас заберут. Будет ли это кто-то из ведомства генерал-квартирмейстера[41] или непосредственно из дома с аркой[42], я не знаю. Но, поверьте, вам это будет всё равно. Так или иначе – а после этого, мне вы ничего сделать не сможете. Более того – никогда даже меня не увидите. Я уж молчу о том, что никаких показаний по интересующему вас делу – никто более не даст. И вы останетесь с нераскрытыми нападениями на руках… Не думаю, что это вызовет удовольствие полицмейстера!

– Есть и второй…

– Да. Вы не задаёте мне вопросов о том, как и каким образом я получил интересующие вас сведения. А я даю вам того, кто заказал нападение на обоз Добрынина. Как вы всё это подадите – не моё дело.

– И что же вы можете мне сообщить? – интересуется собеседник.

– Я назову вам имя и отчество того, кто говорил с атаманом разбойников. Кстати, а вы-то этого атамана знаете?

– Нет… – качает головою пристав.

– Кондрат.

– Так-так-так… Ростом высок, телом грузен… Борода есть?

– Рыжая. Орудовал со своей шайкой неподалёку от деревни Зайцево – там ещё и постоялый двор имеется.

– Сколько ему лет?

– Вот уж не ведаю… больше тридцати – это точно.

– Кондрат Малой – некому более! Известный тать! – удовлетворённо кивает полицейский.

– Итак? Какой вариант вас устроит более?

– Чего уж тут рассуждать! Второй!