Цепи рая

Оставив Лену в клубе и обувь на чистом белом песке, он отошел в сторонку – позвонить Мэй. В Греции было 3:00 утра, а значит, Мэй уже сидела в поезде. Да, у него только что был секс с другой женщиной, но сейчас он как никогда чувствовал себя намного ближе к Мэй. Часть его самого – полностью выхолощенная часть – жаждала отрезвляющей уверенности рутины.

– Ты здесь?

– Господи, Манос! Ты же не коп!

– Поверь, я так им и сказал, – жалобно простонал он. – Это все политика. И это временно!

– Ты никому – в том числе себе самому – никаких одолжений не делаешь. Возьми себя в руки!

– Мэй, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Молчание. Межконтинентальная вспышка женской интуиции.

Он чувствовал, как ей хочется бросить телефон ему в лицо.

«Пожалуйста, просто… поверь мне, – мысленно умолял он. – Я всего лишь склонился над ней. Она первая…»

Мэй заговорила, и голос ее был темен:

– Послушай, у меня тоже есть кое-что для тебя. Позвоню из офиса.

Она отключилась.

На берегу, утонув в трансе, танцевали пары. Измененное сознание воспринимало это как вершину личной свободы. Но они ошибались. Посланные из крошечной далекой азиатской страны тысячи поисковых агентов-червей уже разбирали каждый нюанс их индивидуальности. Танцующие трансформировались в массивы данных, а массивы – в прогнозы.

Манос достал сложенный листок бумаги, который последние два дня перекладывал из кармана в карман.

@solanzalexander

@borinok

@55godlessgod

@caribou6

@louiseandphilippee

@manoliadry

@ashramw

@jeronim5657

@pauldistrur

@018poweroflove

Каждый ник был общим для ряда социальных сетей и соответствовал ряду других массивов. Совпадение для любого из них могло быть автоматически извлечено из системы по запросу (по некоторым – например, @pauldistrur – уже были извлечены). На данный момент корреляции интересовали его больше, чем реальные лица. В научной литературе около двухсот психологов составили психографические портреты серийных убийц, поставив им низкие оценки по альтруизму, доброте, уважению и доверию. Отлично! Но что вы скажете насчет четырех тысяч параметров? Как альтруизм может быть одной категорией, когда он имеет 150 ситуативных разновидностей, определяется тысячами контекстов? В конце концов, серийный убийца может в одну минуту совершить убийство, а в следующую – раздавать молоко бездомным котятам. Они могут убивать и при этом завещать все свое имущество церкви. Манос заставил себя включить мозги. Вот как это делают компьютеры! Выявляют поведенческие данные, собирая воедино клочки морали.

Взять, к примеру, эту безумную толпу; тысячи клочков сошлись в каждом отдельном человеке. Когда люди заключены в объятия друг друга, им кажется, что мир движется к вечному согласию. Ошибка группировки данных. Кто-то целует незнакомца точно так же, как он поцеловал Лену. Он думает, что такая возможность больше никогда не представится, что один раз можно себе позволить. Ошибка игрока. Индивидуальная свобода – эфемерная мечта. Люди снова и снова становятся жертвами собственных предубеждений.

Но не Манос. И не убийца.

Они встретились при равных условиях. Оба настроены жестко: один по отношению к данным, другой – к людям. «Хорошие данные моралью не страдают. Ты – тоже».

@kingstonbay768

@stupk08236

@leonardan8

@jkorry_xx

@lamdapor

@michaelhutchisonn

@angelof_

@mm56540x

@amazingvic008

@martin_hu

К каждому псевдониму прилагались рукописные заметки. Прогнозы, оценки, потенциальные ошибки модели.

MANU использовался только экспериментально – для верификации, а не для расследования – и никогда в подобных случаях. Но это был их лучший шанс докопаться до правды.

Ману положил список в карман. В другом кармане завибрировал телефон – последовательностью, установленной для «Сигнала».

34

Оторвавшись от ошалевшей толпы, Манос побрел по пляжу. Но слышно все равно было плохо. Он присел на камень, накрыл ладонью левое ухо и прижал телефон к правому. Миконос веселился так, словно знал, что завтра уже не наступит, но в Сингапуре вчерашний день ушел навсегда. Манос хорошо знал рабочее место Мэй – наушники, мобильник и три монитора: один для инструментальной панели MANU, другой – для прямого интерфейса связи с серверами в Лионе, третий – для какой-нибудь среды разработчика, поскольку она вечно занималась кодированием, даже если это не входило в ее обязанности. Он представил ее с тремя большими чашками: одной для кофе и двумя другими для воды, потому что Мэй терпеть не могла тратить драгоценные секунды рабочего времени на поход к холодильнику.

– Бо́льшая часть того, что ты делаешь, далеко не блестяща, – вкрадчиво, но с намеком на многозначительность сказала она. – Но есть и просто великолепные моменты. Не MANU – это мог бы придумать кто-то другой. И в любом случае парни здесь не простят, что ты временно заделался копом.

– Я же говорил тебе, это все для публики. К тому же, – он вздохнул, – Греция, она вот такая.

– Знаешь что? Тебе это нравится. Нравится играть в полицейского со своими соотечественниками. Остается только ждать, когда ты потребуешь выдать тебе оружие.