Цепи рая

– Никогда я не потребую! И ты это знаешь, Мэй. Закончилось бы тем, что я застрелил бы какого-нибудь туриста.

– Так ты хочешь услышать, что такого замечательного сделал?

– Почему нет? Связь лучше некуда – вываливай!

– Счет в любом случае оплачивает Брюссель. Чудо то, что ты взял столько моделей и выстроил их иерархию, которая снижает влияние всех когнитивных искажений. Не одного и не двух, но всех, когда-либо описанных в литературе. Всех, на которые есть ссылки в «Гугл Академии». От эффекта «ИКЕА»[25] до эффекта странности[26]. Абсолютно беспристрастный ИИ, да еще и с возможностью обучения для достижения лучших результатов.

– Во-первых, не всех, а не больше тридцати, а во-вторых, перестань упоминать искусственный интеллект. Ты не журналистка.

– Никто никогда не делал этого раньше. Возьмем, к примеру, финансы; все хедж-фонды только об этом и говорят, но потом, поговорив, возвращаются к старому доброму регрессионному анализу. Никто и никогда. Немногие системы работали так эффективно, как твоя.

– Наша.

Последовавшее за этим молчание уже дышало спокойствием и примирением. В «Каво» по-прежнему гремела музыка. «Где Лена? Она все еще там?»

– Но, знаешь, – сказала Мэй, – у меня постоянные проблемы с балансировщиками алгоритмов – пожирают ресурсы.

– Ты их удалила?

– В том-то и проблема. Логика в порядке. Я их просто останавливаю по очереди.

– Модель настроена на автоматический перекрестный контроль. Вы, ребята, данные очищаете, как нужно?

– Пожалуйста, не надо недооценивать подчиненных! Я их не просто останавливаю. Я проверила каждое сходство в базе данных отдельно для каждого балансировщика.

– Нашла что-нибудь?

– Убийства указывают на одну константу. Единственный результат выполнения всего протокола. Ты вроде хотел, чтобы я что-то проверила? – спросила Мэй и замолчала, ожидая инструкций. Это было в ее стиле: палец замирал на спусковом крючке заряженного гранатомета, и она вдруг спрашивала: «Ну и ну, забыла, какой кофе ты любишь. Сколько насыпать?»

– Какого черта? Что там…

– Ты имеешь в виду балансировщики? Но я ведь тебя перебила. Так что нужно проверить?

– Ничего.

Манос услышал, как она вздохнула, и крикнул:

– Мэй!

– Я не думаю… что этот парень – обычный псих. Думаю, он пытается сделать заявление.

– Заявление?

– Это, может быть, звучит глупо, но единственное, что постоянно всплывает при остановке балансировщиков, это имена самих жертв.

«Билл Кейси? Дженна Уилл?»

Билл… Уильям… Уилл Кейси. Дженна Уилл…

– У них обоих в имени есть общее, – хрипло прошептала в трубку Мэй. – У меня такое чувство, что это своего рода социальный комментарий.

«Free. Will».

[27]

Зажав телефон между ладонями, Манос обернулся. Веселье продолжалось. Каждый в этой толпе, двигаясь в унисон с другими, подчинялся выбору диджея, стоящей на возвышении над ними. «Проклятье! Невероятно! Как же я мог этого не увидеть!»

«FREE» – так было написано на буях. И относится слово не к самим жертвам, а к их воле.

– Надо прогнать всех по психографическим параметрам.

– Уже прогоняем.

– И прислать мне обновленный список.

– Дай мне сорок пять минут.

– И если убийца выбирает жертв в соответствии с именами, то мне нужен список…

– Мне необходимы свежие данные от наших постащиков, но этим я уже занимаюсь…

– Список…

– Да, всех, у кого в имени есть «Уилл».

Манос замер, вспомнив, почему он сам оказался на Миконосе.

Вспомнив Джеймса.

35

Сразу после рассвета усталость улетучилась, словно рассеянная бодрящим, дующим все сильнее ветерком. Верные себе, прилетели мельтеми, ежегодно прочесывающие Кикладские острова.

Сомкнуть глаза так и не удалось.

Не найдя в «Каво» Лену, Манос поспешил в Скорпио – найти и предупредить Джеймса.

Ему понадобилось немало времени, чтобы убедить друга быть осторожным и не оставаться одному до тех пор, пока убийца не будет пойман. Джеймс заявил, что любит его как брата, но разочарован тем, что он пошел служить в полицию. Манос попытался раз и навсегда вбить ему в голову, что ничего подобного он не делал и никогда не сделает.

– Просто у них самые лучшие данные, – в сотый, наверное, раз повторил он.

Но, как всегда, времени поговорить по душам не хватило. Все, что Манос смог сделать для Джеймса, это посочувствовать ему, успокоить, предостеречь, ободрить – и наконец попрощаться с ним. Начался новый день. Ветер крепчал. Через час Маноса ждали в Хулакии, а еще нужно забежать в отель, принять душ и побриться, переодеться и, прежде всего, скачать присланную Мэй информацию. В отеле «Сан-Марко» порывистый ветер добавил бодрости сотрудникам, заставив поднимать упавшие столики и стулья, собирать разбросанные полотенца и переставлять горшочки с цветами. Застигнутые ненастьем спешили укрыться за стенами. Все, кто мог, столпились в вестибюле, словно спеша выписаться до надвигающейся катастрофы.