Цикл «Аратта»

Встреча Великой Охоты была бы несравнимо торжественнее, если бы не прискорбные обстоятельства ее возвращения. Мало того что наследник прибыл без добычи, он еще и соратников своих потерял. А ведь среди них были сыновья старейших родов Аратты! Тут впору устраивать погребальное шествие с плакальщицами, а не праздник. Главе охоты, Шираму, еще предстоит дать отчет в смерти каждого знатного ария, бесследно сгинувшего в диких землях…

"Скоро они будут здесь…"

Мысли Аюны метались. Она вдруг вспомнила, как вчера Джаяли и ее муж Киран уходили из сада под руку, словно пара птичек-неразлучников, которые и дня не могут прожить друг без друга.

"Какое это счастье — быть всегда рядом с любимым, который во всем поддержит тебя, защитит и разделит твои мысли… Хотела бы я быть так же близка со своим супругом!"

Но ее собственное супружество будет подобно жертве. Раньше царевне казалось, что ради отца она была готова отдать все, что у нее есть. Она без колебаний пожертвовала для гадания свою кровь, чтобы попытаться отыскать след любимого брата Аюра. Но теперь ее словно разрывало изнутри на части.

"Если только можно избежать этого брака! Моя сестра и Киран пошли против воли отца и победили. А все потому, что они были тверды, отважны и шли до конца…"

Она подняла руку к груди, нащупала среди золотых подвесок заветный оберег на цепочке и стиснула его в кулаке.

"У меня тоже есть откуда черпать решимость!"

Этим оберегом был острый и белый, как молоко, оправленный в золото звериный клык. Царевна уже ловила недоумевающие и насмешливые взгляды знатных женщин, но все равно носила его напоказ — в отличие от обручальных браслетов Ширама. Браслеты эти, холодные и тяжелые золотые змеи, оттягивали ей руки, будто оковы, ежечасно напоминая о ее долге. Клык, наоборот, наполнял Аюну гордостью — ведь это был знак ее личной отваги! Память о том дне, когда она преодолела страх и прикоснулась к самому опасному из зверей Аратты.

"Согласно поверьям моего народа, он дарует охотнику храбрость", — сказал тогда Аоранг, вручая ей этот клык. При мысли о мохначе у царевны стало тепло на сердце. Вот кто поистине беспредельно отважен — и при этом не сеет вокруг себя смерть, как ее постылый жених…

И Аюна вернулась мыслями в тот день, когда она привела Аоранга в тайный сад, и куда он потом повел ее, и чем все завершилось…

— Что с тобой? — спросила она тогда, искоса поглядывая на воспитанника Тулума, идущего рядом с ней по дорожке. — Ты невесел, молчалив и будто не рад меня видеть… Не так-то просто было привести тебя сюда! В сад Возвышенных Раздумий нельзя входить никому, кроме высших сановников, а ты даже не смотришь по сторонам. Я думала, тебе понравится. Говорят, тут собраны самые диковинные растения со всех концов мира. Неужели храмовый сад лучше? Да ты и не слушаешь меня!

— Прости, солнцеликая, — рассеянно отозвался мохнач. — Я задумался. Все мои мысли сейчас в зверинце.

— Что же там такого занимательного? — спросила царевна, уязвленная подобным предпочтением.

— Когда я уже собирался к тебе, смотритель хищников сообщил мне, что Рыкун заболел. Отказывается от пищи, никого к себе не подпускает… Прости, — повторил он еще раз, решительно останавливаясь. — Я должен быть там, а не здесь.

— Рыкун? — в замешательстве повторила Аюна. — Кто это?

— Редкостный звереныш, истинное украшение храмового зверинца, — заговорил Аоранг, сразу оживляясь. — Его привезли прошлой весной с Ползучих гор люди моего родного племени, и то, что они довезли его живым, ничем, кроме особой милости Исвархи, объяснить нельзя — ведь всю дорогу Рыкун ничего не ел! Они, видишь ли, наткнулись на его погибшую мать — должно быть, она неудачно поохотилась и погибла от ран, — заметили, что ее сосцы полны молока, и неподалеку нашли еще живой выводок. Вот один из этих детенышей и есть Рыкун. Если бы ты знала, каких трудов мне стоило выкормить его!

— Поохотилась? — с недоумением повторила царевна. — Я думала, ты говоришь о мамонте.

— Нет — о саблезубце! Уже очень давно их не было в зверинцах Аратты — последний умер четверть века назад, и его чучело стоит в охотничьей палате Лазурного дворца. Не то чтобы я был очень рад увидеть детеныша саблезубца. Для мохначей и мамонтов эти пятнистые убийцы — прирожденные враги. Но они столь редко встречаются в зверинцах и никогда не приносят в неволе потомства, так что я просто не имел права дать ему погибнуть…

— Детеныш саблезубца, — повторила Аюна, и ее глаза вспыхнули от жадного любопытства. — Так пойдем вместе, Аоранг! Я хочу посмотреть на него!

Воспитанник Тулума глянул на нее с сомнением:

— Твоя воля, солнцеликая… Но храмовый зверинец едва ли приятное место для царевны. Он не для посетителей, там содержатся по большей части жертвенные животные, там воняет… И я буду лечить зверя, а что будешь делать ты?

— Помогу! — с жаром заявила девушка. — Я учусь целительству, ты же знаешь!

— Я даже близко не подпущу тебя к клеткам и ямам.

— Тогда я посмотрю, как ты это делаешь!

— Это может быть неприятно, а порой и опасно…