Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса

«Великобритания объявила войну Великогермании не за то, что та насаждала всё в новых странах нацистские и фашистские диктатуры, а за экспансию Третьего рейха в сферу британских интересов» [80], которой уже тогда была Польша, – причём вела боевые действия с величайшей неохотой, всеми силами стараясь не отвлекать силы Гитлера от главной миссии нацизма: сокрушения или в крайнем случае истощения России, существовавшей тогда в форме Советского Союза.

Официальная версия заключалась в том, что Англия объявила войну «нехотя», под жестким давлением США и, как отмечали представители симпатизирующий фашистам части британской элиты, «мирового еврейства»[157]. Интересы США в организации Второй мировой войны вполне очевидны (без неё выход из Великой депрессии был невозможен; в 1940 году государственный долг США составил 50 % ВВП – по тогдашним меркам пугающе много; недаром Рузвельт заговорил об опасности мировой войны с мая 1940-го, а назвал её таковой 27 мая 1941 года, когда она ещё шла только в Европе и собственно мировой не стала [99]), однако возможности их непосредственного воздействия на Англию в тот момент представляются ещё весьма ограниченными. Ведь Британская империя исчерпала свой золотой запас, оказавшись на грани банкротства, лишь в первый год войны, – и перед её началом совершенно не сознавала данной угрозы и отнюдь не воспринимала её всерьез.

А вот под «мировым еврейством» симпатизировавшие Гитлеру британские аристократы, скорее всего, имели в виду финансовый капитал, причём прежде всего самой Англии, весьма дальновидный и прагматичный. Опираясь на колоссальный исторический опыт, вне зависимости от драматичности текущего этапа осуществляемой им стратегической операции лондонский Сити никогда не упускал из виду всю её в целом.

Прежде всего, главный мотив объявления войны в тот же день с исчерпывающей ясностью назвал сам премьер-министр Чемберлен. Его обращение по радио к немецкому народу завершалось следующей претензией к Гитлеру: «Он годами клялся, что он – смертельный враг большевизма. Теперь он его союзник!..» Причиной, по которой все партии в Палате общин настояли на «помощи Польше» и объявлении войны Германии, явился именно советско-германский договор о ненападении [143], полностью разрушающий британскую стратегию. Объявление войны (пусть и «странной») указывало на недопустимость подобных действий самым решительным образом.

Кроме того, объявление войны Гитлеру, пусть и без её практического ведения, сохраняло крайне важную с точки зрения долгосрочной конкуренции репутацию Англии и, в частности, возможность занимать морализаторскую позицию (что само по себе всегда расширяет возможности нарушения моральных норм), а главное – выражало недовольство «старшего брата» отклонением подопечного от диктуемой ему последовательности действий.

При этом для нацистов создавалась потенциальная угроза, которая могла быть реализована в любой момент в случае дальнейшего непослушания – или по завершении исполнения ими своей миссии по уничтожению русской цивилизации (в форме разрушения Советского Союза) и собственного истощения. При этом подлежащее утилизации по выполнении своей функции орудие в лице гитлеровской Германии дискредитировалось и объявлялось агрессором заранее, впрок.

То, что эта воспитательная мера окажется совершенно контрпродуктивной и то, что Гитлер, осознав эту угрозу и ощутив себя в ловушке, внезапно развернется на Запад и разорвет Францию, став континентальным гегемоном и теперь уже реальной угрозой британскому доминированию на континенте, высоколобые английские снобы, деградировавшие к тому времени из-за неадекватности системы элитных частных школ требованиям новой эпохи и глубоко презиравшие его как мелкого буржуа (дискредитирующего своим плебейством высшие для них расистские и классовые ценности), не имели возможности даже вообразить.

Уже после объявления формальной войны Гитлеру британцы не скрывали своего настойчивого стремления сохранить Германию «в качестве пособника западных держав в действиях против России» [184].

Именно поэтому, в частности, Англия принципиально отказалась от бомбардировок немецких военных заводов под заведомо издевательским предлогом: мол, Германия в ходе военных действий не нанесла ударов ни по одному гражданскому объекту Польши. Официальная резолюция об этом была вынесена через три дня после получения правительством Британии исчерпывающей информации о бомбардировках Германией 26 польских городов, в результате которых погибло более тысячи мирных жителей [146].