Цивилизация труда: заметки социального теоретика

Но как же все-таки потратить свободное время? Подойдем к этому вопросу уже с философских позиций. Как, например, относились к проблеме свободного времени классики марксизма? Ведь это благодаря им (прямо или косвенно) тема труда зазвучала особенно мощно. Огромную роль в формировании современного отношения к труду сыграла известная концепция Ф. Энгельса о роли труда в происхождении человека.

Труд и развитие человеческой личности

Теория Энгельса о происхождении человека из обезьяны – это одна из великих легенд человеческой цивилизации, которая была подготовлена веками индустриальной эпохи. Теории Энгельса как нельзя лучше пришлась эволюционная теория Ч. Дарвина. Человек появился в результате длительной эволюции, ключевым моментом которой стал труд, позволивший обезьяне обрести разум, – лучшего нельзя было и придумать. Действительно, если труд такое благо, то избегать его, чураться каких бы то ни было его проявлений, по меньшей мере неразумно.

В неоконченной работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (1876) Энгельс излагает концепцию происхождения человека из обезьяны в результате труда475

. «Труд – источник всякого богатства, утверждают политэкономы, – начинает свою статью Ф. Энгельс. – Он действительно является таковым наряду с природой, доставляющей ему материал, который он превращает в богатство. Но он еще и нечто бесконечно большее, чем это. Он первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека»476.

Далее мы погружаемся в сказочный мир прошлого, эпоху, предшествующую возникновению человека. Энгельс со свойственным ему красноречием увлекает нас легендой происхождения человека из обезьяны: «Много сотен тысячелетий тому назад, в еще не поддающийся точному определению промежуток времени того периода в развитии Земли, который геологи называют третичным, предположительно к концу этого периода, жила где-то в жарком поясе – по всей вероятности, на обширном материке, ныне погруженном на дно Индийского океана, необычайно высокоразвитая порода человекообразных обезьян. Дарвин дал нам приблизительное описание этих наших предков. Они были сплошь покрыты волосами, имели бороды и остроконечные уши и жили стадами на деревьях»477

.

Согласно Энгельсу, под влиянием в первую очередь образа жизни, требующего, чтобы при лазании руки выполняли иные функции, чем ноги, обезьяны начали отвыкать от помощи рук при ходьбе и стали усваивать прямую походку. Этим был сделан решающий шаг для перехода от обезьяны к человеку.

Если прямой походке у обезьян (наших волосатых предков как называет их Энгельс) суждено было стать сначала правилом, а потом и необходимостью, то это предполагает, что на долю рук тем временем доставалось все больше других видов деятельности.

Энгельс отмечает, что и у обезьян существует известное разделение функций между руками и ногами478. Но ни одна обезьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа. Поэтому те операции, к которым наши предки в эпоху перехода от обезьяны к человеку на протяжении многих тысячелетий постепенно научились приспосабливать руку, могли быть вначале только очень простыми. Прежде чем первый кремень при помощи человеческой руки был превращен в нож, должен был, вероятно, пройти такой длинный период времени, что в сравнении с ним известный нам исторический период является незначительным. Но решающий шаг был сделан, рука стала свободной и могла теперь усваивать себе все новые и новые сноровки, а приобретенная этим большая гибкость передавалась по наследству и возрастала от поколения к поколению.

«Рука, таким образом, – пишет Энгельс, – является не только органом труда, она также и продукт его. Только благодаря труду, благодаря приспособлению к все новым операциям, благодаря передаче по наследству достигнутого таким путем особого развития мускулов, связок и, за более долгие промежутки времени, также и костей, и благодаря все новому применению этих переданных по наследству усовершенствований к новым, все более сложным, операциям – только благодаря всему этому человеческая рука достигла той высокой ступени совершенства, на которой она смогла как бы силой волшебства вызвать к жизни картины Рафаэля, статуи Торвальдсена, музыку Паганини»479.

Энгельс обращает внимание на то, что развитие руки повлияло и на организм человека в целом: «Но рука не была чем-то самодовлеющим. Она была только одним из членов целого, в высшей степени сложного организма. И то, что шло на пользу руке, шло также на пользу всему телу, которому она служила»480.