Цвет боли. Подчинение

Она была одета в убийственно черные брюки, которые обнимали и подчеркивали ее идеальные формы. И на ней были туфли для секса, которые просто умоляли мужчину сделать это. Трахни ее на каблуках, пока она не начнет выкрикивать твое имя снова и снова.

Ее волосы были растрепаны, несколько завитков лениво спускались по тонкой шее, привлекая внимание к изящности ее черт.

И она выглядела напуганной до смерти.

Марк пересек комнату, прежде чем даже осознал, что делает. Какого хрена она здесь? В проклятом заведении, посвященном всевозможным сексуальным извращениям?

Сужчина, с которым она была, был постоянным посетителем Дома. У него была вереница сабмиссивов, и он редко встречался с одной и той же женщиной два раза подряд. И все же он был здесь, собственнически обвив рукой Еву, и в его глазах было видно похоть.

Черт возьми, она думала, что делает?

Он был всего в нескольких футах от них, когда Ева подняла на него потрясенный взгляд и ее рот приоткрылся от удивления. Паника промелькнула в ее глазах, и она сделала шаг от мужчины рядом с ней.

Мужчина, Крейг, поспешил оттащить ее назад, и это еще больше разозлило Марка. Он схватил Еву за руку и быстро прижал ее к себе.

– Какого черта, Корбин? – потребовал ответа Крейг, хватая Еву за другую руку.

Марк немедленно встал между Евой и Крейгом, прикрывая девушку своим телом.

– Убирайся от нее подальше, – рявкнул Марк. – Сейчас же!

Брови Крейга взлетели вверх, и он некоторое время смотрел, прежде чем, наконец, поднял руки в знак капитуляции. Не типично для такого человека, как Крейг. Доминант, который никому не уступал. Но Марк был убежден, что он, скорее всего, выглядел как сумасшедший, готовый взорваться, судя по настороженности во взгляде Крейга. И Крейг не ошибался в этом предположении. Марк был опасно близок к тому, чтобы потерять контроль над собой.

– Я просто найду на вечер другую компанию, – пробормотал Крейг.

– Сделай это, – сказал Марк сквозь стиснутые зубы. – И никогда не делай ошибки, подходя к ней снова, или я тебя убью. Ты меня понял?

– Да, чувак, я понял.

Марк обернулся и увидел бледное потрясенное лицо Евы и выругался себе под нос. Он схватил ее за руку и потащил в коридор. Она все еще не произнесла ни слова. Она выглядела настолько униженной, что Марку хотелось ударить кулаком в стену. Меньше всего он хотел смутить ее, но, черт возьми, что он должен был делать, когда она появилась в образе женщины, ради которой мужчина готов умереть? Женщина, которой он очень хотел обладать.

Он вел ее вниз по лестнице и по коридору к выходу так быстро, как только мог, учитывая ее шипы, замаскированные под туфли. У него возникло искушение перекинуть ее через плечо и вытащить наружу, как пещерный человек. Ему едва удалось сдержать это особое желание.

Как только он выволок ее на улицу, он повернулся к ней, пытаясь обуздать гнев, витавший в его венах.

– Где твоя машина? – прорычал он.

– Я не брала машину, – запинаясь, проговорила Ева. – Я вызвала такси.

Иисус. Это было еще хуже. Разве она не собиралась сегодня вечером идти домой одна? Планировала ли она переспать с каким-нибудь парнем, с которым здесь познакомилась? Но тогда как, черт возьми, он может знать, что это вообще ее первый раз? Насколько он знал, она могла быть постоянным клиентом, и, возможно, они с Крейгом уже встречались раньше. Марк определенно редко бывал в Доме в последнее время, чтобы быть в курсе происходящего в клубе.

Он подвел Еву к своей машине, открыл пассажирскую дверь и буквально затолкал ее внутрь.

– Марк?

Это слово, сказанное со страхом и неуверенностью, ранило его до глубины души. Черт возьми, меньше всего он хотел, чтобы она его боялась. Ему нужно было успокоиться, пока он не утратил остатки проклятого самообладания. И не уничтожил любой шанс, который у него был с ней.

– Я отвезу тебя домой, – сказал Марк более мягким тоном.

Он подошел к водительскому месту и проскользнул внутрь, запустил двигатель и начал сдавать назад до того, как закрыл дверь. Он рванул по извилистой дороге, ведущей к дому, и с нетерпением ждал, пока откроются ворота, чтобы позволить ему выехать.

Разгоняясь по шоссе, он почувствовал, как Ева бросила на него нервный взгляд. Увидел, как она закусила губу, явно борясь с тем, что хотела сказать.

Он потянулся к ее руке, успокаивающе сжал ее.

– Мы поговорим, когда вернемся домой, – сказал он приказным тоном, который раньше никогда не использовал с Евой.

Но это сработало. Она немедленно закрыла рот, хотя ее нижняя губа все еще была закушена. Унижение по-прежнему сковывало ее черты, и Марку стало больно от осознания того, что она страдает. Он еще даже не знал, что, черт возьми, он ей скажет.

Они проехали остаток пути в напряженном молчании, ее рука крепко сжимала его руку. Он чувствовал ее дрожь, и его убивало то, что Ева его боится. Он пресечет это в зародыше, как только доберется до сути.

Она выглядела удивленной, когда он подъехал к своему дома, который находился всего в нескольких милях от ее собственного. Она повернулась, и вопросительно взглянула на него.

– Мы поговорим здесь, – коротко сказал он, заезжая во двор.