Цвет полевой

Так, например, однажды, когда часть группы отреклась от него и стала под другие знамена, а затем, хлебнув горькой чаши, вернулась назад, вы думаете, он злился или мстил — ничуть. Он и бровью не повел, когда в очередной раз увидел блудных детей, собравшихся все как один с виноватым видом без опозданий, без пререканий, у пригородных касс такого-то вокзала. "Так, все в сборе? — сказал он, — пошли". И когда на привале в разговоре Таточка вдруг упомянула, что вот, мол, "в прошлый раз, когда мы не с вами ходили" (сказала и сразу осеклась — "зачем это я вспомнила", и все подумали — зачем это она), Федор Петрович повернул голову и спросил удивленно: "А вы в прошлый раз не со мной ходили? А я что-то не заметил, что вас не было". Хитрец! Все-то он заметил, все-то учел и, повторяю, не только не мстил, но как отец, обрадованный возвращением сына, особенно был благостен, особенно расположен, и на следующий раз маршрут объявил, всей группой самый любимый, и сбор назначил в 9.30, так что. и барашка заколол и пир уготовил. Впрочем, этой поблажкой все и ограничилось.

2

Итак, группа идет по тропке, кругом елочки, березки, небольшие дубки, рябинки, высокие сосны с высохшими нижними ветками, ландыши, к сожалению, уже отцвели, но много Иван-чая, калины, шиповника, кое-где попадаются ягодки не совсем еще спелой земляники. Кругом щебечут овсянки, славки, поползни, синицы — кто их разберет, то ли дело кукушка — тут не спутаешь. До первой высоковольтной линии отсюда рукой подать, а в авангарде группы, состоящем из Крюкова, Барена, Клавы и Кирилла (о Кирилле я расскажу чуть позднее) идет обсуждение одного из самых животрепещущих вопросов: надо ли вступать в брак. Проблема эта обсуждается в группе довольно регулярно в связи с тем, что Клавина дочь, девица вполне уже взрослая, никак не может найти "по сердцу друга".

Для Клавы это, можно сказать, вопрос первостепенной важности, а для Олега Моисеевича — всего лишь предлог, чтобы высказать соображения, про которые, как обычно, нельзя толком понять — правда он так думает или дурака валяет.

— Ах, милая Клава, знаете ли вы, что такое брак? Есть ли у вас на этот счет достаточно реалистическое представление?

Клава пожимает плечами. — Не понимаю, о чем вы говорите. По-моему, все знают, что такое брак.

— Да знать-то знают, но часто не отдают себе в этом ясного отчета.

— Ну, а что же по-вашему это такое?

— Что такое брак? Я вам сейчас объясню. Брак — это, в первую очередь, борьба за власть. Борьба за власть, которая начинается сразу же после загса и длится в течение всей супружеской жизни. Она может не привести к чьей-либо победе, и тогда отношения между супругами носят характер беспрерывных ссор и примирений. Но в большинстве случаев, все же одна из противоборствующих сторон быстро одерживает верх, полностью подавляет другую, и тогда ординарный брак, который, как я уже сказал, есть постоянная череда конфликтов, перерастет в, так называемый, счастливый брак, в котором царит мир и согласие.

Клава пожимает плечами, на лице ее появляется нетерпеливое и несколько брезгливое выражение, она явно принимает это рассуждение всерьез.

— Ну, я с вами совершенно не согласна. Я знаю много случаев, когда люди прекрасно ладят друг с другом и никто никого не подавляет.

— Видите ли, милая Клава, вы говорите о внешней, так сказать, поверхностной стороне, а пружины, которые управляют отношениями между людьми, запрятаны значительно глубже. Умная жена может безраздельно управлять мужем, создавая видимость покорности и подчинения…С мужчинами обычно дело обстоит иначе. Мужчины изначально более закомплексованы, в браке они самоутверждаются, поэтому, когда властвуют они, то эта власть носит более откровенный и более грубый характер.

— Ну, а интересно, как вы с этой точки зрения оцениваете свой брак. У вас кто кого подавляет?

Олег Моисеевич даже остановился и, повернувшись к Клаве, всплеснул руками, так, видимо, удивил его этот вопрос, и Крюков, сразу не сообразив из-за чего произошла задержка, тоже остановился, но затем, поняв, что это просто болтовня, махнул рукой и пошел дальше.

— Ну, что вы, милая Клава, какой разговор может быть обо мне. Когда мне случалось выходить на встречу с противником, а вы знаете, что мне случалось это делать два раза, то я еще с другого конца поля размахивал белым флагом, чтобы не дай бог…

К ним присоединяются Лев Михайлович, Тата, Нина и Варя.

— А где же Федор Петрович?

— Федор Петрович-то, как где? Впереди, на боевом коне.

— Ну, так пошли, почему стоим?

Двигаются дальше.

— Олег Моисеевич, — вступает в разговор Лев Михайлович, — но если все обстоит так, как вы говорите, то ваш первый брак должен был бы быть вполне счастливым, почему же вам пришлось выходить на поле боя второй раз?