Туфелька для призрака

– А Серафимы нет дома? – спросила Мирослава, чтобы хоть что-то выведать.

– Какой Серафимы? – удивилась соседка.

– Дочери их.

– Ах, вы про Симку, – развела руки в стороны женщина, – так она давно в городе и носа сюда не кажет!

– И никто ей не звонил, не говорил, что родители спиваются?

– А то она не знает, – хмыкнула дама, – они уже лет двадцать спиваются.

– Но все-таки позвонить надо.

– Ой, умоляю вас! Кому надо? Да и телефона своего Симка никому не оставила, побоялась, что кто-нибудь номер даст папаше с мамашей, а уж они-то ей точно станут названивать.

– Зачем?

– Как зачем? – удивилась женщина. – Чтобы денег выцыганить.

– Откуда же они возьмут деньги на звонки, если такие безденежные?

– С почты позвонят, там, чтобы отвязаться, разрешат им бесплатно позвонить.

– Понятно. – Мирослава воспользовалась советом соседки и вошла в сени без приглашения хозяев. Прогнившие доски заскрипели и затрещали под ее ногами. Она пошарила рукой по стене, нашла выключатель и нажала на него. Раздался щелчок, но свет не зажегся. Видно, лампочка давно перегорела и менять ее никто не собирался.

На ощупь она добралась до входной двери, отворила ее, переступила порог и оказалась на большой кухне, совмещенной с прихожей.

Прямо у порога валялась грязная уличная одежда, так как вешалка была сорвана.

Несколько перевернутых стульев. На столе груды грязной посуды, бутылок и остатков еды.

Запах стоял еще тот. Мирослава добралась до окна и приоткрыла его. В помещение хлынул холодный освежающий воздух.

Из кухни две двери вели в комнаты. Мирослава открыла первую из них. Там стояли неубранная постель, древняя швейная машинка, продавленное кресло, тумбочка и витал запах давно не стиранного белья.

Мирослава вышла из этой комнаты и открыла вторую дверь.

Вероятно, когда-то эта комната считалась гостиной. Здесь имелась стенка советских времен, давно не работающий телевизор, диван, стол, стулья.

И вещь, которая особенно потрясла Мирославу, – старый кованый сундук.

Только тут она вспомнила, что нигде не видела шифоньера или шкафа.

На сундуке спала женщина.

Она была не только одета, но и обута.

Ее булькающий храп свидетельствовал о том, что она жива.

Мирослава подошла к женщине и, превозмогая отвращение, попыталась ее разбудить.

Но даже сильная тряска, к которой перешла детектив после более щадящих методов, так и не привела к желаемому результату.

Женщина просто тряслась в ее руках, как большая тряпичная кукла.

Подумав, Мирослава вышла в сени, дверь в жилище она оставила открытой. Теперь сени освещались скудным светом, проникающим из кухни.

Волгина увидела шаткую деревянную скамью и на ней два ведра. Одно из них, к ее радости, оказалось доверху наполненным холодной водой. Она взяла его, вернулась в гостиную и вылила все без остатка на женщину.

Результат последовал незамедлительно, женщина, еще не совсем очнувшись от пьяного морока, подскочила на сундуке и издала горловые звуки, похожие на воронье карканье, а потом закричала:

– Караул! Тону! Помогите! Спасите!

– Не тонете вы, – сказала Мирослава и сунула ей в руки валявшуюся рядом с сундуком тряпку.

Однако женщина вместо того, чтобы вытереться ею, накинула ее на голову и попыталась завязать под подбородком, как платок. Но трясущиеся руки не слушались ее, и она все время промахивалась.

– Где Сима? – спросила Мирослава.

– Что? Где? Кто?

– Ваша дочь Серафима где?

– Симочка, кровиночка моя, – вдруг завыла женщина, – на кого ты нас оставила? Мы ли тебя не холили, не лелеяли? – Рыдая, она принялась раскачиваться из стороны в сторону.

Мирослава приподняла с пола пустое ведро.

Женщина перестала рыдать и испуганно уставилась на нее.

– Нет, не надо! – завопила она. – Не топите меня! Я все скажу!

Волгина поставила ведро на пол.

Продолжая смотреть на ведро, женщина сказала вполне отчетливо:

– Сима уехала.

– Куда?

– В город.

– У вас есть ее адрес?

– Нет! – быстро проговорила женщина. – Но ее видел Сережка!

– Какой Сережка?

– Колтухов! Он живет в одиннадцатом доме.

– Он сам вам сказал, что видел Симу?

– Ни! – Женщина прижала палец к губам. – Он Маруське сказал по секрету.

– А Маруська – это кто?

– Так хлебом она в киоске торгует. – И добавила ехидно: – А из-под полы самогоном.

Мирослава подумала, что ей лучше всего отправиться сразу же к Колтухову. Может, он в более вменяемом состоянии.

Но тут заходил ходуном старый стол за ее спиной, она резко повернулась и увидела такую картину – из-под стола высунулась мужская голова с закрытыми глазами. Голова улыбалась и кивала. Потом показалась протянутая рука.

– Это он стакан просит, – пояснила женщина.

Голова кивнула.

– Нам бы с Фролушкой опохмелиться, – проговорила жалобно женщина, – а то помрем мы.

Волгина, не проронив ни слова, поспешила покинуть дом Усатовых.

В доме номер 11 она нашла Сергея Колтухова.

Открыла ей женщина лет тридцати пяти с нормальным, слегка бледным лицом.

– Вам кого? – спросила она.

– Мне нужно поговорить с Сергеем Колтуховым.

– С Серегой? – удивилась женщина и добавила: – Он, вообще-то, мой муж.

– Неважно.

– Интересно. Ну, заходите, он на кухне ужинает.