Туфелька для призрака

– Вам не приходило в голову, – Шура обвел многозначительным взглядом друзей, – что покушение на нынешнюю невесту могла совершить его прежняя невеста?

– Прошло более двадцати лет, – напомнил Морис.

– Ну и что? – не сдавался Шура.

– И что же ее могло толкнуть на столь экстравагантный поступок? – поинтересовалась Мирослава.

– Никакой он не экстравагантный, а кощунственный! – возмутился Шура.

– Согласна. Но какой у нее мотив?

– Как какой?! Она узнаёт, что Лукин стал преуспевающим бизнесменом и собрался жениться на молоденькой девушке.

– Эка невидаль, – усмехнулась Мирослава.

– Погоди, погоди! – замахал на нее Шура. – А сама бывшая невеста глубоко несчастна в личной жизни, можно сказать, осталась на старости лет с разбитым сердцем и корытом.

– Каким корытом? – не понял Морис.

– С разбитым. Надо русскую классику читать! – отрезал Шура.

– А с чего ты взял, Шурочка, – вкрадчиво заговорила Мирослава, – что бывшая невеста несчастна в личной жизни? Кстати, и до старости ей далеко.

– Это я так, образно, – отмахнулся Шура и добавил победоносно: – Но какова версия! Согласитесь!

– Опоздал ты со своей версией, – ответила Мирослава.

– В смысле?

– В самом прямом смысле.

– Ты что хочешь сказать, – недоверчиво проговорил Наполеонов, – что тебе моя версия пришла в голову раньше?

– По пути к тебе, – усмехнулся Морис.

– Мне пришла в голову версия, но не совсем эта, – уклончиво ответила Мирослава.

– А какая?

– Неважно. Главное, что я встречалась с бывшей невестой Лукина Лидией. А перед этим с ее мамой.

– И что? – спросил Наполеонов.

– А то, что она и думать давно забыла о своем отставном женихе Андрюше Лукине. У нее счастливая семья. И двое взрослых детей.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Надо же! – огорчился Наполеонов.

– Шур, не огорчайся ты так, – Мирослава дотронулась до руки друга, – в нашем деле, увы, обломы часто случаются.

– Что же мне, опять мутузить Лукина? – фыркнул он.

– Почему именно мутузить?! И непременно Лукина? Пораскинь мозгами и изыщи другую версию, – посоветовала Мирослава.

– Тебе легко говорить, – вздохнул Наполеонов и потянулся за очередным куском торта.

Морис переглянулся с Мирославой, заметил ее кивок и убрал блюдо с оставшимся тортом в холодильник. Шура проследил за ним печальным взглядом, но смирился.

Позднее он позвонил матери и проговорил в трубку:

– Ма, привет!

– Добрый вечер, Шурочка.

– Ага, уже скоро ночь. По ночной дороге маленькому следователю ехать страшно, милая моя мамочка.

– Поэтому ты останешься ночевать у Мирославы, – закончила за сына со смехом Софья Марковна.

– Какая ты догадливая! – восхитился Шура и добавил: – А сын у тебя форменный недотепа.

– Кто это тебе такое сказал? – встревожилась Наполеонова.

– Никто, своим умом дошел.

– Значит, не так все плохо, – облегченно вздохнула мать и велела: – Передай привет Мирославе и Морису.

– Вам привет от ма! – прокричал Шура друзьям.

– Взаимно, – обронил Морис.

– Пожелай Софье Марковне спокойной ночи, – добавила Мирослава.

– Они тебе тоже! – завопил Шура в трубку.

– Спасибо, – отозвалась мать, – только чего ты так кричишь?

– От чувств-с!

– Ладно, я пошла спать.

– Ма!

– Да?

– Ты Дону забыла передать привет.

– И правда, – рассмеялась Софья Марковна, – погладь его за меня.

– Будет исполнено в лучшем виде!

– Пока.

– Пока.

Шура отключил связь и решительно направился к Дону. Кот заметно напрягся, его янтарные глаза настороженно засверкали.

Шура запустил руку в его густую шерсть, прошелся по ней и произнес в свое оправдание:

– Слушай, лохматый, я ни в чем не виноват. Это ма велела тебя погладить, а я как послушный сын…

Кот не стал дослушивать его тираду, просто спрыгнул с кресла и исчез.

– Он меня не любит, – констатировал Шура с самым печальным видом.

Если бы Мирослава не знала своего друга так хорошо, то поверила бы, что он действительно расстроен, как поверил его притворству Морис.

– Просто Дон не любит, когда ты пристаешь к нему со своими дурачествами, – сказала Мирослава, – а вообще пора спать. Лично мне завтра рано вставать.

– А мне тем более, – согласился Наполеонов и отправился в комнату, которая в доме Мирославы называлась Шуриной.

Глава 7

Утром Мирослава проснулась раньше Шуры.

За окном шел снег. Она стояла возле приоткрытой портьеры и смотрела на медленно падающие на землю хлопья, напоминающие лебединые перья.

Вниз она спустилась после того, как белая «Лада Калина» Наполеонова выехала за ворота.

– Доброе утро! Как спалось? – спросил ее Морис.

– Доброе утро! Прекрасно.

– А Шура весь завтрак жаловался на плохой сон.

– Значит, новая версия ему не приснилась? – улыбнулась Мирослава.

– Скорее всего, так, по крайней мере, мне он о ней ничего не говорил, – улыбнулся Морис ей в ответ.

– Давай после завтрака проедемся с тобой в город.

– Вместе?

– Да, хочу навестить клиентку.

– Вам пришла в голову какая-то идея?

– Она вертелась у меня в голове уже давно. Но сначала была смутной, – призналась Мирослава.

– Хорошо, поедем.

– И потом, я не могу понять, почему Бэлла Петровна до сих пор не привезла мне туфельку Золушки.

– Может, забыла?

– Странно. Но скоро мы узнаем причину.