Туманные тёмные тропы

«Спасибо за доверие! Вы не выглядите на шестьдесят пять, Рони».

«А вы мудрее своих двадцати трёх, Ласка».

Они отступили на шаг друг от друга, и рассмеялись.

— Надеюсь, я не позволила себе лишнего? — учтиво поклонилась Мегин. — Я похожу вокруг, я тут многого ещё не видела. Если нужна моя помощь, я буду рядом.

* * *

— Не могу поверить, что они так легко согласились. — Тевейра-Тимо посмотрела в глаза обеим принцессам. — Столько тянуть время, скупать здесь земли, разделываться с самыми непримиримыми… и вдруг сдались.

— Нет, не сдались, — спокойно возразила Аганте. — Просто одни силы превозмогли другие. Там, на Сердце Мира, моя матушка узнала о том, что вас поддерживает Лес. О том, что Лес слушался вашу маму, и о том, что она могла убить, но простила. О том, как вы с Майером приехали на великане. Это не подделать и не разыграть. Простите, у вас просто нет технических средств, чтобы всё это разыграть. А мама всегда настроена на сотрудничество с теми, за кем есть настоящая сила. И она не боится Леса. Такое сотрудничество не всем понравится, я буду обязана предоставить Империи доступ ко всему, что мы тут обнаружим. Но в ответ у нас будет защита и поддержка от Империи.

— Вашим домам, — уточнила Тевейра-Тимо. — Предоставить всё, что найдём, обоим домам.

— Верно, — согласилась Тевейра-Рысь. — Это и есть дипломатия. Уступки в одном, выигрыш в другом. Знаете… знаешь, ещё вчера я думала, что просто играю кем-то придуманную роль. Что приехала, чтобы стать карманным дипломатом и породистой кошкой. — Рысь погладила себя по животу и её собеседницы улыбнулись — так серьёзно выглядела Рысь. — Но вот сейчас я чувствую, что я дома.

— Да, — согласилась Аганте. — Я дома. И няньки мне больше не нужны, — и рассмеялась.

— Она огорчится, — заметила Тимо. — Она очень переживает.

— Она огорчится, — согласилась Аганте. — Она много раз спасала меня, она самый близкий мне человек. Но она знала, что этот день наступит.

71

Стемран, Провинция Стемран, Поместье «Роза ветров», Техаон 16, 163 г., 14:55

— Так, дорогая, ещё раз и медленнее. — Фантом Умника прижал ладони к щекам. — Вот зараза, вечно меня все торопят! Прости, я виноват, нужно было тебя выслушать. Она показала место, где тот завод?

— Да! И сделала вам новый «Торнадо»! Ну то есть старенький, который сама употребила. Мы на нём и вернулись.

— Голова кругом, — признался Умник. — Как всё посыпалось. Так, мои дорогие, вот что. Как вернёмся в поместье, то и обмозгуем это. Говоришь, она следит теперь за кольцами?

— Да, у неё получается гораздо лучше. А я устала, — призналась Аверан. — Но ничего страшного мы пока не увидели. Знаете… я могу попросить вас узнать, кто вот эти люди, и чем они могли провиниться? — Аверан показала лист бумаги с адресами. — Странные кольца. Крупнее остальных, но не агрессивные. Агрессивных, то есть уборщиков, после перестрелки не было.

— Умница. — Умник улыбнулся по-доброму. — Вот, чаще улыбайся, красавица. Вы обе прекрасно поработали. — Аванте улыбнулась, прижала ладони к груди и поклонилась. — Я сейчас нанесу визит этим двум. Не бойся, мирный. А ты собирайся, сегодня тебя здесь ждут! Да-да, я не говорил тебе этого, Рони сама позвонит, но — можешь одевать самое праздничное!

Конец связи.

Аверан бросилась к Аванте, обняла её. Неважно, что это не человек, она вела себя всё более и более, как человек. Это важное. А сейчас так нужно, чтобы кто-то был рядом… Так приятно делиться радостью!

Стемран, г. Стемран, улица Зари, дом 14, Техаон 16, 163 г., 15:10

Она неважно себя чувствовала. После того, как осознала, что сидит в том неприметном домике, у площади Строителей, и слышит голос, приятный голос, в этого парня невозможно было бы не влюбиться… и всё. Потом была пустая и тёмная комната, такую сдают на вечер или ночь тем, кому не терпится и кому негде уединиться. И всё это в нескольких шагах от Дома Правительства, вот такая ирония.

Когда началась перестрелка и все эти ужасы, она чуть не умерла. Страшно схватило сердце, но… прошло. Она помнила только, что лежит на лужайке, на клумбе, а вокруг неё побеги дикого винограда. Когда выросли, не понять. Такой приятный запах… и сердце прошло. А потом пришла пустота. Память начала пропадать, оставался только голос — не тот, молодого человека, с которым она беседовала, а другой — женский. Вкрадчивый, приятный. «Ты поговоришь с ним, — говорила она, — и всё объяснишь, а потом ты просто уснёшь, и будет покой и счастье».

Женщина увидела в зеркале себя молодую, всего-то тридцать два года, и она успела полюбить Лес, и если бы не те долги… и незнакомая женщина предложила ей покрыть их, а взамен просто поговорить с парнем. Приятно провести время, поработать посредником в щекотливом деле, уладить спор между любящими друг друга людьми. «Странные деньги за такую простую работу, — удивилась она, — подумаешь, поговорить с кем-то от имени другого человека».

Она видела в зеркале молодую, а ощущала себя старухой. И память отказывала, и вообще ничего не хотелось.