Тварь из бездны времен

— Я все это знаю, Дэвид, — сказала Джоан. — Я думала, что та стеклянная панель средней толщины — если ты так хочешь ее называть — больше похожа на ледник, чем на гору. Если ты хочешь, чтобы я сказала иначе: «абсолютно уверена»… Хорошо. Ты, кажется, действительно решил опровергать все мои слова.

В ее глазах на мгновение вспыхнул гнев. Но вдруг вспышка угасла, и руки Джоан сомкнулись вокруг плеч Дормана.

— Мне очень жаль, дорогой. Я не могла выбрать худшее время для того, чтобы вспылить. Но я изо всех сил стараюсь думать о чем–то, что поможет объяснить, как мы здесь оказались — как мы могли попасть туда, где мы есть. Теперь я понимаю, что мои рассуждения о спасении на море и авиакатастрофе довольно странные. Но это не так странно, как позволить себе поверить в сверхъестественное. Должно быть какое–то рациональное объяснение. — Она остановилась на минуту, а затем яростно продолжила. — Мы можем закончить тем, что поверим в волшебные ковры и потеряем всякую способность рассуждать. Но я бы не хотела, чтобы это произошло.

— Этому должно быть решительное объяснение, — сказал Дорман, кивнув. — Но чтобы найти его, мы должны начать с исключения всего, что не имеет смысла. Мы уже добились хорошего результата. Мы сузили список. Теперь, я думаю, мы на правильном пути, и ты достигла цели так же быстро, как я — может, немного раньше меня.

— И все–таки что ты имеешь в виду, Дэвид?

— Ты временами проявляешь удивительную сообразительность. Тебя осенило внезапно. Я смог увидеть это в твоих глазах еще до того, как мы начали говорить о ледниках. Вот почему я болтал чепуху, чтобы разобраться… ну, вывести тебя. Всегда можно добиться хорошего результата, когда двое умных и наблюдательных людей приходят к одному и тому же выводу.

— Я ценю этот комплимент. Но разве это не хвастовство?

— К черту ложную скромность, Джоан. Сейчас не время для этого. У нас у обоих хорошие мозги — и ты сама знаешь это.

— И к какому именно выводу пришел мой хороший мозг?

— К тому, который мне сложнее всего принять. Был своего рода невозможный для понимания временной сдвиг, и мы теперь находимся не в Мексике двадцатого века. Мы перенеслись обратно в эпоху оледенения. Трудно определить, в какое именно время. Ледниковых периодов было больше одного, и последний мог быть менее суровым, чем некоторые другие.

Теперь он смотрел мимо нее, его глаза расширялись в изумлении. Холщовая сумка, которую Джоан взяла на пляж, лежала совсем рядом с ее рукой. Она выглядела сухой, как и одежда девушки.

— Ты никогда не расстанешься с этой сумкой! — сказал Дорман. — Ты осознаешь, какое значение этот факт может приобрести в сложной последовательности событий, которую ты всерьез выстроила? Спасение на морс, полет на самолёте и авария, огромное количество людей беспокоились о тебе, двигая тебя, перенося тебя из одного места в другое. Этот мешок вырвали бы из твоих пальцев еще до взлета самолета, если не раньше. Ты не смогла бы прибыть сюда, все еще сжимая его.

Джоан снова начала дрожать.

— Дэвид, я ужасно замерзла — и напугана, — прошептала она, сжимая крепче его руку; ее пальцы впились в его кожу. — Если бы наша одежда промокла, мы бы уже замерзли. Мы должны быть благодарны за это, я думаю. Но больше нам не за что благодарить.

Вдруг она начала подниматься на ноги, с явным намерением заставить его встать вместе с ней и ощутить ледяные потоки воздуха, несшиеся прямо на них через замёрзшую пустыню.

В лодке она отчаянно пыталась заставить его сесть, а теперь она делала ровно противоположное, и это немного его разозлило; в холодном потоке воздуха не было ничего такого, что оправдывало бы мужчину, который пытался укрыться от ветра. Конечно, это не трусость. Огромная глыба прямо перед ними могла обеспечить защиту, пусть и незначительную, от пронизывающего ветра. Если бы он был один, все могло сложиться совершенно иначе — и, конечно, сложилось бы. Он остался бы на равнине среди снега и льда, потому что он был человеком, наделенным чрезмерным безрассудством и глупостью.

Но было, безусловно, разумнее остаться в убежище из валунов, пока они не смогут решить, что им делать и как спастись от холода — и от смерти.

Дорман крепко сжал запястье Джоан и заставил ее снова сесть.

— Подожди, — сказал он. — Мы обязаны немного подумать о нашей самой серьезной проблеме. Не знаю, что с теплой одеждой, но, может, здесь есть что–то, чем нам удастся ее заменить. Без спичек нам никак не развести огонь.

Взгляд, который он устремил на Джоан, казалось, напутал ее своей суровостью, потому что девушка немного отодвинулась от Дэвида. Несмотря на то, что Дорман очень сильно старался скрыть от нее свои подозрения относительно мрачных перспектив, которые их ожидают, он не мог предельной серьезностью улучшить ситуацию — ситуацию, которая через час–другой, в крайнем случае, может утратить для них значение.