Творец: осколки иллюзий

— Разберемся. Мы все знаем Айвэ как честного дракона, вот ему я дал бы шанс. Не верю я, что он в сговоре с братьями Шахривар. Айвэ всегда был на светлой стороне и ратовал за справедливость, чего ради ему менять свои убеждения?

— Ради власти многие идут и не на такое…

— На Альтаире я дал ему достаточно власти. Думаешь, мало?

Ворн криво ухмыльнулся и изогнул брови:

— Смотря, что обещали дать другие. Я не верю, что он мог так ошибиться в Ульрисе.

— Давай дадим ему шанс, папа Ворн. Иначе так мы договоримся до того, что сами себе доверять не сможем.

— Как скажешь. Я присмотрю и за тобой, и за ним. Береги себя, а мы будем рядом и придем на выручку в ту же минуту. Я знаю, что ты сильный и справишься. Главное, не умри.

— Я буду на вас рассчитывать, — улыбнулся Таир.

Айвэ и дракон Кьери Генриэль спланировали вниз и опустились чуть выше того места, где расположились друзья.

— Все готово, Великий. Повелительница в надежных руках Кьериэль. Мы ждем ваших указаний.

— Ну, какие у нас могут быть указания? — улыбнулся Таир. — Главное выжить. Без нужды не подставляйтесь. Ворн, ты все понял? Берегите себя. За мной!

Он прыгнул со скалы, превращаясь в дракона. Взмах крыльями. Поймать воздушные потоки. Плавно спланировать к темной башне, на крыше которой его ждал старый враг.

Тук-тук…

Кто тут соскучился по автору? Еще буквально 16 часов и наш самолет совершит посадку в аэропорту Домодедово, у меня будет полноценная связь и я смогу ответить на все ваши вопросы и вопросики. Очень по вам соскучилась, мои котики.

А чтобы разлука была не столь грустна, маленькая продочка вам на радость. Наслаждайтесь:)

Всегда ваша И.

Глава 11

Только в грезы нельзя насовсем убежать:

Краткий век у забав — столько боли вокруг.

Постарайся ладони у мертвых разжать

И оружие принять из натруженных pук.

Испытай, завладев

Еще теплым мечом

И доспехи надев,

Что почем, что почем.

Разберись, кто ты — трус

Иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус

Настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг,

И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг

Оттого, что убили его — не тебя,

Ты поймешь, что узнал,

Отличил, отыскал

По оскалу забрал —

Это смерти оскал!

Ложь и зло — погляди,

Как их лица грубы.

И всегда позади

Воронье и гробы.

Если путь пpоpубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жарком бою испытал, что почем,

Значит, нужные книги ты в детстве читал.

Если мяса с ножа

Ты не ел ни куска,

Если pуки сложа,

Наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил

С подлецом, с палачом,

Значит, в жизни ты был

Ни при чем, ни при чем!

Баллада о борьбе (с) В. Высоцкий

Таириэль сделал показательный круг над донжоном и осторожно приземлился на небольшую ровную площадку. Превратился в человека. Именно через окошки этой башни он попал в подвал и вывел Кьери из темницы. Через несколько секунд три дракона сели на мерлоны на разных стенах, обращаться не стали, удобно устроились на каменных зубцах. Эдгис так и стоял к гостям спиной и смотрел на город. Таир медлил — он как-то не привык нападать со спины. Его драконы ждали команды. Все напряженно следили за малейшим движением мага. Носа коснулся запах табака. Курит?

— Я очень любил мою Эльвенэль, — сказал Эдгис, поворачиваясь к дракону. В руках изящный мундштук с тонкой сигаретой. Одет несколько странно, поэтому похож на пирата — волосы собраны под банданой в хвост, из-под широких полей шляпы глаз совсем не видно, они полностью теряются под черной нарисованной полосой от виска до виска. Темная рубашка с широкими рукавами, такие же темные бриджи и атласный кушак. Сверху широкий плащ без рукавов, полы которого под порывами ветра похожи на рваные крылья. Он почти сливался с темным предрассветным небом. Снова сексуально выпустил терпкий дым из пухлых, манящих губ. От него пахло сексом и табаком. Немного странно для человека, который бросает вызов дракону. — Ты убил ее.

Таир чуть заметно улыбнулся. Сердце болезненно сжалось. Он все еще чувствовал к ней нежность. Столько всего произошло с тех пор, а первая юношеская любовь все равно отзывается в его душе теплом и… болью.

— Мне жаль.

— Жаль? — зло расхохотался Эдгис. — Тебе жаль? Она была хранителем этого мира!

— Ты сам виноват в ее гибели. Не я начал эту войну. Более того, мы как могли ее избегали.

— Ваши маги убили наших родителей.

— К чему это? Вы сполна отомстили и нашим магам, и родителям Майры, и нашему миру. Жили бы вы себе с братом и горя не знали, занимались своими делами и собственным миром. Но вам этого показалось мало? Вы пошли дальше — вам понадобился наш восстановленный мир. Извини. Не в этот раз.

— Нет, ты не понял, дракон. Здесь решения принимаю я. Как ты думаешь, зачем Элхаон отправил тебя ко мне? Думаешь, он сам не мог убить тебя на Альтаире? — Эдгис широко улыбнулся. Глаза сверкнули озорством. Он снова эротично сложил мягкие губы и выпустил дым в сторону Таира.

Таир рассмеялся:

— Господи, мне уже так страшно, что, кажется, я вот-вот упаду ниц и начну лобызать твои конечности, умоляя о пощаде.