Ты будешь моей (СИ)

Тараканы в ее голове размножаются с какой-то бешеной скоростью. Тут литрами дихлофос лей — все равно не спасет.

Я вообще думал, что она мне заявление швырнет на стол после всего случившегося. Но нет. Всего лишь тотальный игнор. За исключением касающихся работы вопросов.

Когда я паркуюсь, мне открывается интересная картина, от которой опять сводит зубы. Какой-то мужик трется рядом с Агатой, его рука лежит ниже ее поясницы.

Пиздец. Я же его сейчас в асфальт закатаю. С учетом того что еще после зала не отошел, так вообще за пару секунд.

В башке всплывают мысли о том, что он может быть ее хахалем. Никто ведь мне не говорил, что она свободна.

Рассудив здраво и решив подождать еще пару минут, понаблюдать за ситуацией, я упускаю момент, когда обмудок быстро сваливает в тачку и дает по газам.

Агата запрокидывает голову с закрытыми глазами, стоит так несколько секунд и после исчезает в дверях клуба.

— Извините, а вы не могли бы помочь мне перепарковаться? — раздается сбоку, когда я вылезаю из салона.

Смотрю на холеную блондинку, следом на ее Лексус с блатными номерами. Хмыкаю, закуривая, и небрежно интересуюсь:

— Справка есть?

— Какая? — девица облизывает губы и перекидывает волосы назад, демонстрируя мне свое тело во всей красе.

— О том, что ты меня ничем не заразишь, когда я буду тебе помогать.

Выпускаю дым в ее сторону и жду. Три, два…

— Хам!

Резвая какая.

В клубе первым делом я прошу это наше полутораметровое недоразумение сбацать мне кофе покрепче, чтобы отсидеться пока и не вылить на Агату много всего ненужного.

По дороге к ней я захватываю десерт из кухни. Какая-то творожная хрень, но девочкам вроде нравится.

Перед кабинетом медлю. Прогоняю еще раз тот разговор в машине.

Как она не сломалась — большой вопрос, на который я, по-моему, никогда не найду ответа.

— Ты такая милая, когда сопишь над документами, — вваливаюсь в кабинет, толкая дверь ногой, потому что руки заняты.

Сразу прохожу к столу Агаты и, сгребая локтем все бумажки, ставлю перед ней прихваченное из кухни.

— Что это? — одним пальцем, словно это бомба, Потеряшка отодвигает тарелку от себя и косится на немного помятые документы, изучения которых я ее лишил.

— Я забочусь о своих сотрудниках. Ешь, — хмурюсь, заметив под ее глазами серые синяки.

— Но я не хочу…

— Могу и с ложечки покормить, — наседаю на нее, тянусь к десерту, чтобы действительно осуществить задуманное.

Своеобразная угроза действует, и Агата начинает есть. Черт, надо было не только десерт ей принести, а все три блюда. Судя по тому, как она активно жует, кто-то опять пропустил завтрак с обедом.

Как бы так аккуратно поинтересоваться у Агаты о том мужике, с которым я ее видел?..

— Лапуль, что это за хрен лапал тебя перед клубом? — ну, собственно, осторожность вообще не моя сильная сторона. Я предпочитаю в лоб.

— Ты что, следил? — едва прожевав, спрашивает.

— Да я тебя умоляю, просто наблюдал, пока тачку ставил на место.

— Нормальные люди, когда паркуются, обращают внимание на другие вещи.

Агата откладывает вилку и злющим взглядом пытается достучаться до моей совести, в то время как я накалываю кусок этой творожной фигни на три зубчика и подношу его к слегка блестящим губам.

— За меня, — ухмыляюсь, жду, пока она перестанет вредничать. — Давай же, куколка, а то у меня рука может дрогнуть. Испачкаю тебе тут все, придется переодеваться, а я ведь не выйду из кабинета…

С прищуренными глазами Потеряшка подается вперед и быстро сцапывает кусок с вилки. Кончик языка пробегает по нижней губе, и она начинает жевать так активно, что я сразу понимаю — представляет какую-нибудь часть меня на месте десерта. Язык, например.

Деликатесное блюдо, между прочим.

— Ты от вилки только в следующий раз нечаянно часть не оттяпай, побереги зубки, чудо, — сглаживаю вибрирующее напряжение, установившееся между нами, сам лыблюсь, когда губы Агаты вытягиваются, а взгляд смягчается.

— Мне нужно, чтобы ты подписал несколько накладных… Сейчас, где-то здесь были, — она начинает шариться по столу, фыркая на меня себе под нос.

— Это подождет. Так что там за лысеющий мачо был, говоришь?

— Я не говорю.

— А самое время начать.

На самом деле нам и без этого есть о чем поговорить, но у меня стойкое ощущение, что Агата еще к этому не готова. Как, наверное, и я. Требуется время, чтобы переварить недавно услышанное, принять факт того, что этой искренней девочке пришлось выкарабкиваться из ада.

— Не хочу с тобой это обсуждать, — опять закрывается, уходит в себя, укатываясь на своем стуле с колесиками в сторону.

Носком ботинка я цепляю нижнюю перекладину и подтаскиваю Агату обратно, несмотря на ее вредность, выражающуюся в проскальзывающих по полу каблуках, которыми она пытается тормозить.

— Придется, котенок. Я должен знать о всех мужиках, которые ошиваются рядом с тобой.

— О чем, прости, ты должен знать? Иди у своих Жанн интересуйся их личной жизнью, или кто там сейчас у тебя… Неважно! Меня трогать у тебя нет никаких прав. И отчитываться я не обязана.

— Жанн? Серьезно, детка? — я заламываю бровь, стараясь сдержать смех.