Тыл-фронт

Ямада медленно поднялся, старчески прошаркал к портрету государя и отвесил ему низкий поклон. «Правители и управляемые одинаково должны посвящать себя благу народа… — мысленно, повторил он второй пункт императорской клятвы. — Наши предки в небесах следят за нашими поступками, и мы сознаем нашу ответственность перед ними за добросовестное исполнение наших высоких обязанностей». Как военачальник он не волен был вершить судьбу жизни и смерти своих войск вне боя, как ставленник императора обязан был это сделать.

Взобравшись на кресло, барон снял портрет и после долгого раздумья медленно положил его в камин. В его расширенных глазах стоял ужас.

Вызвав начальника штаба, барон указал на лежавшие перед ним документы.

— Немедленно передайте русскому главнокомандующему и моим войскам по радио, — приказал он. Заметив остановившийся на пистолете взгляд начальника штаба, добавил: — Я остаюсь с моей армией. Уберите его…

Генерала Ямада разбудил начальник штаба в шесть часов утра. Трехчасовой сон освежил и примирил барона с действительностью.

— Ответ Советской Ставки, — доложил начальник штаба, подавая лист.

Барон отыскал очки, медленно надел их и как-то нехотя взял у начальника штаба ответ Советской Ставки.

«Штаб японской Квантунской армии обратился по радио к штабу Советских войск на Дальнем Востоке с предложением прекратить военные действия, причем ни слова не сказано о капитуляции японских вооруженных сил в Маньчжурии. В то же время японские войска перешли в контрнаступление на ряде участков Советско-японского фронта.

Предлагаю командующему Квантунской армии к двенадцати часам 20 августа прекратить всякие боевые действия против советских войск на всем фронте, сложить оружие и сдаться в плен.

Указанный выше срок дается для того, чтобы штаб Квантунской армии мог довести приказ о прекращении сопротивления и сдаче в плен до всех своих войск.

17 августа 1945 года, 6.00 (по дальневосточному времени)».

Ответ до некоторой степени успокоил Ямада. Двумя днями раньше начальник штаба пытался войти и парламентерские переговоры с русскими. Генерал Хата не скупился на заверения, лишь бы выиграть время, но русские оставили его предложение без ответа. Барону начинало казаться, что они просто решили уничтожить его армию, и не только армию, но и всю Японию. Сейчас же он понял, что Советы требуют только одного — капитуляции.

— Главнокомандующий русскими войсками приказал к трем часам дня 19 августа выслать в его штаб нашего представителя для получения указаний о порядке капитуляции, — доложил начальник штаба. — Это лицо должно принадлежать к армейскому командованию.

— Сегодня вылетайте в Харбин с труппой штабных офицеров, — проговорил Ямада после недолгого размышления. — 16 августа отправитесь совместно с консулом Миякава в указанный штабом советских войск пункт. До вылета отдайте особой секретности распоряжение — распустить все резервные войска, уничтожить все документы, показывающие численность нашей армии, ее вооружение. В Харбине уничтожьте бактериологический отряд Семьсот тридцать один и все связанные с ним документы. Генералу Исии передайте мой приказ сегодня же вылететь в империю. Распоряжение в войска направьте самолетом. Русским передайте радиограмму… Запишите! Для того, чтобы достичь быстрейшей реализации приказа о прекращении военных действий, мы, командование Квантунской армии, сегодня утром издали приказ, чтобы самолеты с нашими представителями были направлены 17 августа между десятью и четырнадцатью часами (по токийскому времени) в следующие города… Укажите все города, где находятся штабы франтов и армий, — для установления контакта с командованием Красной Армии. Штаб Квантунской армии желает, чтобы эта мера не вызвала каких-либо недоразумений.

* * *

Часом раньше генерал Сато, оставив армию на генерала Ковагоя, сам выехал на розыски штаба фронта с докладам о том, что его армия перестала существовать. Из шестидесяти пяти тысяч штабных и сорока тысяч солдат резерва фронта и ставки под его командой осталось четырнадцать тысяч здоровых и около десяти тысяч раненых. О судьбе остальных частей он ничего не знал.

Приказ генерала Ямада в штабе армии был получен в его отсутствие. Склонный к капитуляции начальник штаба тогда же приказал связаться с любой радиостанцией войск генерала Савельева и сообщить о готовности прекратить сопротивление и сложить оружие.