Тысяча городов (Смутное время — 3)

Он не видел ничего предосудительного. Там, на фронте, видессиане вяло продолжали дуэль из лука с его солдатами. Поскольку они были намного лучше вооружены, чем их противники, они наносили больше потерь, чем сами страдали. Однако они нанесли недостаточно ударов, чтобы выбить людей Абиварда с их позиций, и при этом они не пытались проложить себе путь через линию фронта. Что именно они делали?

Абивард посмотрел на юг, гадая, не ввязался ли Маниакес здесь в драку, чтобы переправить плоты с видессианцами через большой канал в тыл макуранцам. Он не видел никаких признаков этого. Неужели чародеи Автократора изобрели что-то новое в линейке боевой магии? Не было никаких признаков этого, ни криков тревоги от магов из отряда Абиварда, ни макуранских солдат, внезапно падающих замертво.

За мгновение до того, как его голова все равно повернулась бы в ту сторону, Абивард внезапно услышал тревожные крики с севера: Всадники, скакавшие на его армию, появились под знаменем с золотым солнечным лучом на голубом поле. Отряд Маниакеса, должно быть, пересек большой канал значительно восточнее, прежде чем его собственные люди продвинулись так далеко. Они рысью исчезли из поля его зрения - но теперь они вернулись.

«Я думал, что Maniakes было больше мужчин, чем та,» Отправляясь сказал, как сильно к себе, как к любому другому. Пока он пытался заманить видессиан в ловушку между двумя частями своей армии, они из кожи вон лезли, чтобы сделать то же самое с ним. Единственная разница заключалась в том, что им удалось захлопнуть свою ловушку.

Битва проиграна - теперь уже ничем не поможешь. Единственное, что оставалось, это спасти из-под обломков столько, сколько он мог. «Держитесь крепко!» - крикнул он своим людям. «Держитесь крепко! Если ты убежишь от них, тебе конец ».

Одним из преимуществ численного состава было наличие резервов для совершения. Он отправил всех людей в тыл линии на север, чтобы встретиться лицом к лицу с наступающими видессианцами; если бы он попытался обойти войска, которые уже вступили в бой, он потерял бы все в замешательстве и в уверенности, что его ударят с фланга.

Видессиане Маниакеса больше не сдерживались. Автократор держал Абиварда в игре, пока его отдельные силы не смогли выйти на поле. Теперь он продвигался вперед так же агрессивно, как и до того, как у него появились ресурсы, позволившие ему провести безудержную атаку. На этот раз ему это удалось.

Видессиане, вместо того чтобы остановиться и осыпать армию Абиварда стрелами, атаковали с обнаженными мечами и ворвались в ряды войск гарнизона, рубя их с коней. Абивард испытывал определенную мрачную гордость за своих людей, которые действовали лучше, чем он смел надеяться. Они падали - десятками, сотнями они падали, - но они не сломались. Они делали все, что могли, чтобы дать отпор, закалывая лошадей и выбивая видессиан из седел, чтобы сразиться с ними в грязи.

На северном фланге удар пришелся примерно в то же время, что и на востоке. На севере он был сильнее, поскольку солдаты там еще не почувствовали вкуса сражений, но были спешно переброшены наверх, чтобы заделать брешь. Тем не менее, у видессиан не все было по-своему, как они могли бы надеяться. Они не сделали - они не могли - прорваться в тыл макуранской линии и скрутить людей Абиварда, как швея скручивает нитку пряжи.

Он поехал на север, рассчитывая показать себя там, где в нем больше всего нуждались. Он пожалел, что с ним не было нескольких сотен человек из полевых войск в Васпуракане. Они заставили бы видессианцев в смятении отступить. Нет, он бы не возражал - ну, он не думал, что был бы возражать, - если бы Тикас был во главе полка. Видессианский ренегат вряд ли мог ухудшить ситуацию.

«Держитесь так твердо, как только можете!» - Крикнул Абивард. Приказывать своим солдатам вообще не сдавать позиций было бесполезно сейчас; они отступали, как поступили бы любые войска, оказавшиеся в подобном затруднительном положении. Но отступления продолжались. Если вы продолжали смотреть врагу в лицо и причинять ему боль везде, где только могли, у вас был неплохой шанс выстоять в проигранной битве. Но если бы ты поджал хвост и побежал, тебя бы зарубили сзади. Таким образом ты не смог бы дать отпор.

«Собирайтесь в обозе!"» Скомандовал Абивард. «Мы не позволим им этого, не так ли, парни?»

Этот приказ, несомненно, заставил бы полевую армию сражаться жестче. Вся добыча, которую эти солдаты собрали за годы победоносных сражений, отправилась в обозе; если бы они проиграли ее, некоторые из них потеряли бы большую часть своего богатства. Люди, пришедшие из городских гарнизонов, были беднее и не тратили годы на накопление захваченных денег, драгоценностей и оружия. Будут ли они сражаться, чтобы спасти свои запасы муки и копченого мяса?

Как оказалось, так оно и было. Они использовали фургоны как маленькие крепости, сражаясь внутри них и из предоставленного ими укрытия. Абивард надеялся на это, но не отдавал приказа, опасаясь неповиновения.