Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И теперь она заставляла лютню гармонично подражать голосам птиц, которые раньше порхали в ветвях дерева, из древесины которого она была сделана, и она подняла голову, стала напевать, и с ее губ слетели такие стихи…

В этот момент своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И теперь она заставляла лютню гармонично подражать голосам птиц, которые раньше порхали в ветвях дерева, из древесины которого она была сделана, и она подняла голову, стала напевать, и с ее губ слетели такие стихи:

Когда душа желает отыскать

Единственного спутника по жизни,Ничто не может ей препятствовать, самаСудьба противиться не в силах этой воле.О ты, о ком так сердце юное трепещет!Возьми и жизнь мою, возьми же, забери,Поскольку без тебя не жизнь,А смерть мне будет горькой долей!Ты умирать меня заставил ежечасно

И мне сказал: «Один я буду знатьКак вылечить недуг твой неизбывный,Что ни один из лекарей не в силах обуздать.Один мой взгляд — ты снова расцветешь!»Как долго ты, жестокий и прекрасный,Терзать способен любящее сердце?!Ужель на всей земле другой ты не нашел,

Чтобы метать в нее убийственный стрелы?!

И вот пока она пела, Ишах, который с утра проводил время с халифом, вернулся домой, не известив слуг о своем прибытии. И как только вошел во дворец свой, он услышал дивный голос, чудесный и такой сладкий, как ветер раннего утра, когда он приветствует пальмы, и более благодатный для сердец слушателей, чем миндальное масло для тела.

И Ишаха так тронули переливы этого голоса, смешанного с аккордами лютни и который, без сомнения, не мог быть одним из голосов земли, а скорее напоминал комету, вылетевшую из садов Эдема, что он не мог удержаться и издал громкий крик удивления и восхищения. И молодая певица, услыхав этот возглас, вскочила и побежала, все еще держа лютню в руках. И она обнаружила господина своего Ишаха, который стоял, прислонившись к стене и положив руку на сердце. Он был так бледен и так взволнован, что она бросила лютню, подбежала к нему, полная тревоги, и воскликнула:

— О господин мой, да пребудет с тобой милость Всевышнего и да избавит Он тебя от всякого зла! Пусть не будет с тобою ни одной печали или неудобства!

А Ишах, придя в себя, спросил ее тихим голосом:

— Неужели это ты, о Дивное Сердце, играла и пела в пустой зале?

И девушка смутилась, покраснела и не знала, что ответить. Но поскольку Ишах настаивал, а она побоялась расстроить его своим молчанием, то она ответила:

— Увы! О господин мой, это была раба твоя Дивное Сердце.

И Ишах, услышав это, склонил голову и сказал:

— Какой злосчастный день! О Ишах, ты со своей гордой душою, который считал себя первым в своем веке по голосу и знанию гармонии, ты не более чем презренный раб всех талантов этой божественной юницы, словно спустившейся с небес!

И, охваченный необыкновенным волнением, он взял руку Дивного Сердца и почтительно поднес ее к своим губам, а затем ко лбу. И Дивное Сердце почувствовала, что падает в обморок, но все-таки она нашла в себе силы быстро убрать руку и воскликнула:

— Во имя Аллаха, о господин мой! С каких это пор хозяин целует руку рабыни?!

Однако он ответил со смирением:

— Молчи, о Дивное Сердце, о первая из всех созданий, молчи! Теперь Ишах нашел своего повелителя, а ведь он до сих пор думал, что ему нет равных, потому что, клянусь пророком, — да пребудет с ним мир и молитва! — до сих пор я думал, что мне нет равных, но теперь мое искусство рядом с твоим все равно что драхма рядом с динаром. О Дивное Сердце, ты само совершенство! И я, не теряя времени, отведу тебя к эмиру правоверных Гаруну аль-Рашиду. И когда его взор упадет на тебя, ты станешь принцессой среди женщин, да ты уже царица среди всех созданий Бога. И да будет благословенно твое искусство и красота твоя! И хвала, хвала тебе, о моя повелительница Дивное Сердце! И когда по воле Аллаха и твоей чудесной судьбы ты сядешь на избранное место во дворце эмира правоверных, прошу, не изгоняй из памяти своей твоего нижайшего раба Ишаха!

И Дивное Сердце с глазами, полными слез, ответила:

— О господин мой, как я могу забыть тебя?! Ты источник всяческого богатства и самой силы сердца моего!

И Ишах взял ее за руку и заставил поклясться Кораном, что она не забудет его. И он добавил: