Тысяча и одна ночь. В 12 томах

В некий день, когда Гоха был настроен к совокуплению, он обнажил малыша, доставшегося ему от отца его. Однако на головку малыша случайно присела муха-журчалка, и Гоха, увидав это, воскликнул…

Но, дойдя до этого места, Шахерезада заметила приближение утра и скромно умолкла, отложив продолжение своего рассказа до следующей ночи.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И однажды, когда Гоха был настроен к совокуплению, он обнажил малыша, доставшегося ему от отца его. Однако на головку малыша случайно присела му-ха-журчалка, и Гоха, увидав это, воскликнул:

— Клянусь Аллахом! Ты знаешь толк в выборе, о мушка, ибо именно этот цветок достоин быть выбранным среди всех прочих цветов для извлечения сладости.

— Таковы, о счастливый царь, — сказала Шахерезада, — только некоторые из множества историй, которые приключились с мастером розыгрышей и смеха, восхитительным и незабываемым сиди Гохой, да пребудет над ним милость Аллаха, и да дарует Он ему прощение Свое! И пусть память о нем будет жива до Судного дня!

И царь Шахрияр ответил:

— Эти истории про Гоху заставили меня забыть о самых серьезных заботах, о Шахерезада!

А маленькая Доньязада воскликнула:

— О сестра моя, какие это были сладкие, вкусные и свежие истории!

А Шахерезада сказала:

— Однако они ничто по сравнению с историей юницы Дивное Сердце, повелительницы птиц.

И царь Шахрияр воскликнул:

— Клянусь Аллахом! О Шахерезада, я знавал многих юниц и видел их гораздо больше, но я совсем не помню это имя! Кто такая эта Дивное Сердце и почему она повелительница птиц?

И тогда Шахерезада сказала:

ИСТОРИЯ ЮНИЦЫ ДИВНОЕ СЕРДЦЕ, ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦЫ ПТИЦ

Рассказывали мне, о счастливый царь, что в Багдаде, Городе мира, обители всех радостей, всех удовольствий и саду духа, халиф Гарун аль-Рашид, наместник Владыки миров[53] и эмир правоверных, среди своих близких и дворецких имел в качестве верного компаньона и любимого друга того, чьи пальцы владели гармонией, чьи руки любили лютни и чей голос мог бы поучить соловьев; и это был царь музыкантов, музыкальное чудо своего времени, выдающийся певец Ишах аль-Надим из Мосула. И халиф, любивший его великой любовью, подарил ему самый красивый из своих дворцов. И у Ишаха была обязанность — обучать искусству пения и гармонии одаренных молодых девушек среди тех, которые были куплены на базаре невольников и на других рынках мира для гарема халифа. И как только одна из них выделялась среди своих подруг и опережала их в искусстве пения, игры на лютне или гитаре, Ишах приводил ее к халифу и заставлял петь и играть перед ним. И если она нравилась халифу, ее немедленно приводили в его гарем. Но если она недостаточно нравилась ему, она возвращалась, чтобы занять свое место среди учениц во дворце Ишаха.

И вот в один прекрасный день эмир правоверных, чувствуя, что его грудь сжалась, послал за своим великим визирем Джафаром Бармакидом, верным товарищем Ишахом и меченосцем Масруром. И когда они оказались между рук его, он приказал им переодеться, как только что сделал сам. И они стали похожи на компанию обычных людей. И к ним присоединились также переодетые эль-Фадль, брат Джафара, и ученый Юнус. И все они, никем не замеченные, вышли из дворца, пошли к Тигру и вызвали лодочника, и он их повез в Аль-Таф, пригород Багдада. И там они сошли на берег и пошли по дороге случайных встреч и непредвиденных приключений.

И когда шли вперед, разговаривая и смеясь, они увидели подходящего к ним старика с седой бородой и почтенной внешностью, который поклонился Ишаху и поцеловал руку его. И Ишах узнал в нем одного из торговцев, которые поставляли девочек и мальчиков во дворец халифа. И именно к этому шейху обычно обращался Ишах, когда хотел получить новую группу учениц для своей музыкальной школы.

И теперь, когда шейх подошел к Ишаху, не подозревая, что его сопровождают эмир правоверных, его визирь Джафар и его друзья, он извинился за доставленные неудобства, что прервал их прогулку, и добавил:

— О господин мой, я давно хотел тебя увидеть. И я даже решил найти тебя во дворце твоем. Но поскольку сегодня Аллах поставил меня на пути твоей милости, я немедленно расскажу тебе, что беспокоит меня.

И Ишах спросил:

— Что же, досточтимый? И чем я могу помочь тебе?

На что работорговец ответил:

— Так вот, в данный момент у меня среди рабынь есть молодая девушка, очень хорошо владеющая лютней, и, поскольку она музыкально одарена, она не замедлит оказать честь обучаться в твоей школе, ибо она лучше всех знает, как извлечь пользу из твоего замечательного обучения. И поскольку, кроме того, стать ее является продолжением духа ее, я думаю, что ты не погнушаешься мимоходом бросить на нее взгляд и прослушать ее. И если она тебе понравится, все будет хорошо, в противном случае я продам его какому-нибудь торговцу и еще раз извинюсь за неудобства, причиненные тебе и этим благородным господам, друзьям твоим.

Услышав эти слова старого работорговца, Ишах тут же посоветовался с халифом и ответил: