Тысяча начал и окончаний

– Ну… – папа выпивает последние капли соджу из своего стакана и встает. – Пойдем, взгляни на это и скажи мне, что ты думаешь.

Он ведет меня к компьютеру на своем письменном столе в кабинете, Харабеоджи плетется за нами, слегка пошатываясь. Раньше это был семейный компьютер, но теперь им пользуется только Харабеоджи. Мы с папой работаем на ноутбуках, на диване или у себя в комнатах. Рядом, но не вместе.

Дурацкое клише из ужастиков, но я замираю, когда вижу изображение на мониторе: это заставка «Земли утреннего покоя».

– Вау, мы не играли в нее с тех пор, как… – я с трудом сглатываю. – Очень давно. – Пять лет, если точнее.

Когда мама участвовала в марафоне ЗУП на своем конвенте, у нее лопнула аневризма в мозгу, и она упала прямо за своей клавиатурой. Она так и не пришла в себя. Так что вы понимаете, почему нам с папой с тех пор не особенно хочется возвращаться на землю древней магической Кореи из этой игры.

– Вот здесь мы нашли сигареты Харабеоджи, – папа показывает на место за монитором.

– Не удивительно, что сигареты нашлись возле его компьютера.

– Я их тут не оставлял! – говорит Харабеоджи. – И я тоже не включал эту проклятую игру.

Папа прочищает горло.

– Этот случай делает еще более странным то, что сегодня компания «Часа» объявила о закрытии игры ЗУП на следующей неделе.

– Ох, папа, – я крепко обнимаю его, и это становится неожиданностью для него – и для меня самой.

Компания «Часа Энтертейнмент» поддерживала ЗУП с 1998 года, в той или иной форме. Ролевая игра онлайн с множеством участников была важной частью нашей жизни. На этой игре познакомились мои родители. Год спустя они устроили свадебный прием в рамках игры для своих персонажей Еун Ха и Битграма в округе Андонг. (У них была и настоящая свадьба, но они всегда говорили только о виртуальной.) Я праздновала свой восьмой день рождения в ЗУП, когда мне наконец разрешили играть под надзором мамы.

Как бы часто мы ни переезжали, или что бы еще ни происходило в нашей жизни, «Земля утреннего покоя» в ней присутствовала. Пока она не убила мою маму.

Я сбрасываю нашу кошку Муту со стула и плюхаюсь на него. Она возмущенно бьет меня по ноге лапой, потом уходит, подняв хвост, что на кошачьем языке значит «Ах вот ты как?».

Папа кладет ладонь мне на плечо и нежно прижимается ко мне.

– Мне кажется, будто мы опять ее теряем.

– Еун Ха, – тихо произношу я. Когда серверы игры отключатся, персонаж мамы, Еун Ха, исчезнет вместе с ними, стирая все оставшиеся в этом мире ее следы.

Я смаргиваю слезы и сжимаю поддельную пурпурную жемчужину на моей шее, «бусину кумихо» от того костюма, который был на маме, когда она умерла. Я увидела ее на ней во время прощания и сняла в последний момент перед тем, как закрыли гроб. Прошло несколько недель, прежде чем папа обнаружил, что бусина у меня, но к тому моменту он уже ничего не мог изменить. Едва ли он мог меня винить в том, что я хочу иметь что-то на память о маме. Много лет, каждый раз, когда я начинала забывать, как выглядела мама, я дотрагивалась до бусины и снова видела ее так ясно, как будто она была прямо передо мной.

Я берусь за компьютерную мышку и кликаю по иконке «Начать игру». Пытаюсь вспомнить свой пароль. У нашей семьи пожизненная подписка на ЗУП, что кажется ужасным, когда я думаю о маме.

Звонит папин телефон. Папа смотрит на экран, и его лицо перестает быть мрачным.

– Передавай привет Лизе, – говорю я.

Харабеоджи неодобрительно фыркает, и временное перемирие между ним и папой заканчивается.

Папа целует меня в макушку и сжимает мои плечи.

– Передам.

Я закрываю программу и выключаю компьютер. Стареющая машина принимается пыхтеть. Когда вентилятор выключается, в гостиной вдруг воцаряется мертвая тишина. Такая тишина, что я слышу, как бурчит в животе у Харабеоджи.

– Пойду готовить обед, – говорю я.

Мама смотрела через мое плечо, пока я создавала свой аккаунт пользователя для ЗУП на компьютере в гостиной. Она потянулась к мышке, чтобы показать мне, куда щелкнуть, но я оттолкнула ее руку.

– Я сама умею!

Я была возбуждена, потому что мама наконец-то собиралась впустить меня в свой мир. Казалось, она предпочитает приключения в виртуальном воспроизведении древней Кореи вместе с кучкой незнакомцев настольным играм с семьей. Мы никогда не занимались тем, чем, по мнению создателей телефильмов, занимаются матери с дочерями: не заплетали друг другу косичек, не покупали нарядов, не делали различный макияж. Один раз я попросила ее помочь мне сделать костюм Тоф Бейфонг[33]

на Хэллоуин, но она не спала всю ночь и сшила его сама. Он был замечательный, гораздо лучше, чем я бы могла сделать сама, но я его ненавидела.

– Разве тебе не надо идти писать? – спросила я.

– Я могу это сделать позже. Тебе надо выбрать животное, – сказала мама.

– Я знаю, – я кликнула по изображению совы. Маленькая мультипликационная птичка замахала крыльями и заухала.

– Почему ты выбрала ее? – спросила мама.

Я пожала плечами.

– Она мило выглядит.

– Это важное решение! Тебе не следует спешить.

– А можно мне поменять ее позже, если она мне не понравится? – спросила я.

– Жизнь не так устроена, Сан.