Тысячеликий герой

«Мужчины собирались охотиться на кроликов, и Глиняному Кувшину тоже хотелось пойти с ними. «Дедушка, не мог бы ты отнести меня к подножию холма, я хочу охотиться на кроликов». — «Бедный внучек, ты не можешь охотиться на кроликов, у тебя нет ни ног, ни рук», — ответил дед. Но мальчик-кувшин настаивал: «Все равно возьми меня. Ты ведь слишком стар и делать больше ничего не можешь». Его мать плакала, потому что у ее мальчика не было ни рук, ни ног, ни глаз... Так, на следующее утро дед отнес внука на юг долины, и тот покатился. Вскоре он заметил кроличий след и покатился по нему. Тут выскочил кролик, и кувшин начал преследовать его. Как раз перед самым болотом лежал камень, кувшин ударился о него и разбился, и из него выскочил мальчик. Он был очень рад, что его оболочка разбилась, и что он стал мальчиком, большим и красивым мальчиком. Одет он был в нарядный кильт, мокасины и курточку из оленьей кожи, на шее у него висели бусы, а в ушах — бирюзовые серьги».

Словив несколько кроликов, он вернулся и отдал их своему деду, который, ликуя, привел его домой[438].

Космические энергии, буквально бурлящие в герое-воине Кухулине — главном персонаже средневекового ирландского легендарного цикла, так называемого Цикла Рыцарей Красной Ветви

[439], — внезапно вырываются наружу, подобно извержению, ошеломляя его самого и сокрушая все вокруг. Когда ему было четыре года — гласит предание — он решил испытать в играх отряд мальчиков своего дяди-короля Конхобара — обучавшихся воинскому искусству. Взяв латунную клюшку, серебряный меч, дротик и игрушечное копье, он направился в Эманию, город, где размещался двор короля. Там, не спрашивая разрешения, он нырнул прямо в гущу мальчиков — «которые, числом трижды по пятьдесят, играли в хоккей на траве и практиковались в военном искусстве во главе с сыном Конхобара, Фолламином». Все они набросились на него. Кулаками, ладонями, локтями и маленьким щитом он отбивал клюшки, мячи и копья, что одновременно со всех сторон обрушились на него. Затем, впервые в жизни его охватило неистовство сражения (необычная, характерная лишь для него трансформация, которая позднее будет известна как «приступ Кухулина»), и, прежде чем кто-либо успел понять, что происходит, он уложил пятьдесят лучших из них. Еще пять отрядов мальчиков пробежали мимо короля, который сидел, играя в шахматы с Фергюсом Красноречивым. Конхобар поднялся и вмешался в эту стычку. Но Кухулин не успокоился до тех пор, пока всех подростков не отдали под его защиту и предводительство

[440].

Первый день, когда Кухулин получил настоящее оружие, явился моментом его полного самовыражения. В происходящем не было ничего от невозмутимости владеющего собой человека, ничего от игривой иронии, которую мы ощущаем в свершениях древнеиндийского Кришны. Скорее, сам Кухулин, как и все остальные, впервые узнал об избытке своей силы. Она вырвалась из глубин его существа, с ней следовало совладать быстро и не раздумывая.

Подобное снова произошло при дворе короля Конхобара в тот день, когда друид Катбад напророчил, что всякого юношу, который в этот день примет оружие и доспехи, ждет следующее: «Имя его превзойдет имена всех остальных ирландских юношей, но жизнь его, однако, будет скоротечна». Кухулин тут же потребовал боевые доспехи. Семнадцать раз сокрушал он доспехи и оружие своей силой, пока сам Конхобар не облачил его в свои собственные доспехи. Затем он изрубил одну за другой все предложенные ему колесницы, и лишь колесница короля оказалась достаточно прочной, чтобы выдержать его пробу.

Кухулин приказал возничему Конхобара везти его через далекий Пограничный Брод, и вскоре они прибыли к отдаленному форту, Крепости сыновей Нехтана, где Кухулин отрубил головы ее защитникам. Головы он привязал по бокам повозки. По дороге обратно он спрыгнул на землю, догнал и поймал двух огромных оленей. Двумя камнями он сбил в небе две дюжины летящих лебедей. И наконец, с помощью ремней и другой упряжи привязал зверей и птиц к колеснице.