У каждого свой путь(СИ).Тетралогия

— Выйти всем!

Прапорщик и два сержанта безоговорочно подчинились. Марина прикрыла дверь, присела на стул и надела наушники. Немного покрутила ручки, пощелкала тангентой. Далекий голос ответил:

— Альфа слушает.

— Искандер на связи. Нахожусь в Баглане, в расположении бригады под командованием генерал-майора Шувалова. Что с пакистанскими пленниками?

— Слышу тебя Искандер. Все трое доставлены на Родину. Проходят курс лечения в одном из московских госпиталей. Рекомендуем отдохнуть неделю в расположении бригады. Себя не раскрывать. Вы хорошо поработали. Если честно, не ожидали такого результата. Выношу благодарность. В начале следующей недели с вами свяжутся. Человек перебросит вас на новое место для работы и привезет все необходимое. Вы знаете его по спецшколе. Отдыхайте и набирайтесь сил.

— Есть, отдыхать! — Марина послушала прерывистый писк, вновь покрутила ручки и крикнула: — Можете заходить!

Не спеша выбралась из машины и встала на пару минут рядом. Посмотрела через очки на ярко-оранжевое южное солнце, на синее небо, а затем вновь направилась к палатке.

Далеко в Москве в этот момент между двумя полковниками состоялся странный диалог. Начал его Бредин:

— Искандер отдыхает в бригаде Шувалова. Никто не догадывается, что он женщина. По-моему, мы неплохо придумали вариант с маской и очками! По каналам удалось узнать, что во время операции в Пакистане женщина уничтожила двенадцать человек.

Горчаков вздохнул. Потер седые виски:

— Что ж, эксперимент начался успешно! Будем готовить следующую смертницу?

— Подождем! Посмотрим, как она справится со вторым заданием, а уж потом доложим начальству.

— Хорошо.

Степанова вернулась в палатку. Задернула брезент в закутке. Стащив сапоги и бушлат, легла на кровать. Закрыла глаза…

Стояла весна. Солнце купалось в многочисленных лужах посреди деревенской улицы. Ярко-синее небо и еще не везде растаявший ноздреватый грязный снег и она. В малиновой плюшевой шубке и такой же шапке шагающая по лужам в резиновых сапожках. Сбоку бежит мама и кричит:

— Марина, вылазь! Вылазь, тебе говорю!

Маринка не желала слушаться и все пыталась наступить на отражение солнышка. Оно морщилось под ногой, лужа мутнела от грязи и синее небо с легкими облаками и солнышком исчезали. Она смеялась и перескакивала в новую лужу, пока мать не изловчилась и не поймала ее за воротник…

Часа через три проснулась, чтобы сходить за обедом. Никого не было. Пообедав, вышла пройтись. Обошла лагерь, разглядывая сквозь очки выставленные посты. Солнце ощутимо пригревало. В бушлате было жарко. Она расстегнула верхних пуговицы, длинная маска надежно закрывала шею. Отметила про себя, что никто не привязывается. Только поглядывают в ее сторону. Похоже, что все слышали о случае с сержантами.

Добралась до палатки с красным крестом и заглянула внутрь: кровати с ранеными располагались в два ряда и почти вплотную друг к другу. Пройти можно было лишь боком. Высокая дебелая медсестра с крашеными рыжими волосами, сидевшая за крошечным столиком и что-то писавшая, оглянулась. Спросила недовольно:

— Вы что-то хотели?

— Да. Мне нужен бинт, перекись водорода, стрептоцид и йод.

— Если у вас рана, давайте я промою.

— Нет. Я справлюсь сам.

— В таком случае я не могу выдать требуемое. Обратитесь к главному врачу. Он в соседней палатке.

Степанова решительно зашагала в указанное место. Постучавшись, вошла внутрь. За столом сидел усталый полноватый мужчина в белом халате и накинутом на плечи бушлате. Он что-то быстро писал на обычном тетрадном листке. Рядом в железной печке полыхал огонь и в палатке было жарко, а он зябко кутался в ватник. Поднял голову на вошедшего и совсем по-граждански спросил:

— Чем могу быть полезен?

Безо всякого удивления смотрел на маску. Марина повторила и добавила:

— Если откажете, пойду к генералу. Мне обещали оказывать всестороннюю помощь.

Хирург кивнул:

— Не надо ни к кому идти. Скажите Клаве, чтоб выдала. Вот, держите!

Он что-то торопливо написал на клочке и сунул бумажку в руки Марине. Та вернулась в первую палатку. Протянула клочок медсестре. Клава метнулась к застекленному шкафу. Нашла все требуемое и протянула Степановой:

— Хватит?

— Вполне. Спасибо.

Еще раз внимательно взглянула на медсестру и направилась к себе.

Лекарства и бинты она выпрашивала не просто так. Не смотря на перчатки, во время последнего “приключения”, сбила указательный палец на правой руке о камни и теперь ранка загноилась. Выданных еще в Москве бинтов оставалось не так много и использовать их она не хотела: неизвестно, что ждало ее впереди.

Зайдя за брезент, она задернула штору и обработала ранку перекисью. Смазав края йодом, присыпала поверху растолченным стрептоцидом и перевязала палец. Вышла в общее помещение и заперлась изнутри на крючок. Стащив маску, вынесла автомат из закутка. Разобрав, тщательно вычистила и смазала каждую деталь. Точно так же поступила с винтовкой и пистолетами. На чистку оружия у нее ушло около часа.