У каждой лжи две правды

– Подождите, – Стефания остановилась. Львёнок с забавной мордочкой высунулся из-за куста, чихнул и спрятался обратно. – Вы же недавно воскресли?

– Я, между прочим, и не умирал, – Пшемислав заложил руки за спину и уставился на ровную гладь реки. – Воскрес… другой человек. А вы этому поспособствовали.

– Но кто же тогда вы?

– Рунихен, прозванный Разрушителем, жрец-воин богов Та-Мери…

Богов, которые умерли. Не тогда, когда был разрушен их последний храм или умер последний жрец, а когда в них перестали верить и приносить жертвы: агнцев ли или поступки, не суть важно, что для человека ценно. Но на самом деле боги не умирают, это Пшемислав знал наверняка. Они просто берут другие имена.

– А воскрес кто?

– Та, которая ничуть не изменилась… Что она наговорила тебе?

– Она?

– Да! Я похоронил в своей усыпальнице самую прекрасную женщину, которую рождала земля. Сильного мага. Экспериментатора и исследователя. Чьи ум и красота превосходила лишь жажда власти. Так что она сказала тебе?

– Она не врала мне!

– Ложь отрицает ваша связь, а вот недоговорить вполне можно. Так что?

– Что она вас любила! А вы предали! И как вы до сих пор живы? И…

Наверное, в какой-то момент перестаёшь удивляться. Что поделать, где одна мумия воскресла, там и её соплеменник жив оказался. И здравствует уже долгие и долгие годы…

Над ровной гладью реки пролетели несколько птиц. Даже издалека были видны длинные изогнутые клювы.

Нил? Или же древний маг решил создать иллюзию того потустороннего мира, куда не смог попасть?

– Любила? – переспросил Рунихен. Ни горечи, ни ненависти в голосе не слышалось. Лишь усталость. Все устанут жить за тысячи лет. – Возможно. Но власть она любила больше. Магия не должна ставить нас выше обычных смертных. Это не привилегии. Это ответственность за тех, кто слабее. Задача мага – служить и заботиться о младших детях богов, кто рождён без дара…

А то, что при этом живут эти дети, как хомячки в клетке, дыхнуть в сторону лишний раз бояться, а шаг влево, шаг вправо уже повод к наказанию, так это так мелочи. Они же неразумные, как жить не знают. Контролировать нужно, направлять и пальцем когда надо грозить.

– В том числе и служить фараону… Я видел, что моя женщина начала забывать о своей великой миссии… Её эксперименты становились всё более экстремальными, а жертвы необоснованными. Идеи безграничной власти и бессмертия затуманили её разум. Ей мало было короны Верхнего и Нижнего Домов, побед над восточными племенами и сокровищ истоков великой реки. Ей казалось, что она ещё ничего не сделала и болезнь, которая начала подтачивать её силу, стала для неё настоящим ударом. Она бросила свои походы, экономические реформы. Её интересовал лишь один ритуал… Глупая… Я бы любил её и так. Красивой или же старой… Зачем ей бессмертие? Разве не была её жизнь полной чашей, чтобы стараться нести её как можно дольше? Я всё время стоял за спиной моей женщины, всегда её поддерживал, помогал воплощать её планы и держал опахало, когда она молилась богам. В моменты, когда маги наиболее беззащитны. Но видя, что любовь моя всё больше теряет себя в желании остановить течение жизни… стать бессмертной и равной богам, я принял непростое решение – увезти её подальше от Мемфиса. Надеялся, что моя любовь заменит ей всё, что она поймёт, что важно не сколько ты прожил, а как. Сколько ты сделал, и есть ли у тебя дорогие сердцу люди.

Крикнула птица. Солнечные лучи золотили песок на дорожке. По Нилу плыли лодки под белоснежными парусами.

– Я создал для неё удивительнейшее место. Не правда ли, оно прекрасно? – жрец-воин обвёл рукой чудесный сад, и белоснежный одноэтажный дом, и реку, а потом побрёл по тропинке дальше.

Стефания шла за ним. Ей жизненно важно было узнать конец этой истории. А ещё девушка подозревала, что не пойди она самостоятельно, то придётся идти против своей воли.

– Прекраснейшая была бы там счастлива. Но нужно было инсценировать её смерть. Ибо не так просто наместнику богов исчезнуть с трона. Я зачаровал кинжал. Рана, нанесённая мной, не должна быть смертельной. Я бы унёс её далеко от всех придворных интриг, лести, зависти и лживых советчиков. Я бы помог ей преодолеть болезнь, мне благоволил сам Птах-целитель. Жаль, он не любит, когда к нему взывают часто. Я подготовил тело рабыни, чтобы его могли похоронить с почестями, достойными фараона. Верные люди ждали меня в лодке. Мы бы уплыли как можно дальше, а потом есть и тропы, которые не все местные могут найти…

– Но что-то пошло не так, – Стефания дотронулась до огромного цветка. Но бархатные синие лепестки дёрнулись и вспорхнули вверх. Бабочка удивительной красоты помахала крылышками, а потом присела обратно на ветку с идеально ровными, будто вырезанными из малахита, листочками.

– О да, верные люди… Не волнуйтесь, именно их тела я использовал для создания своих первых ушебти. Никогда не предавайте мага. Они всегда мстят. Вам повезёт, если месть свершится тут же и будет всего лишь обычной смертью.

– Да, я вижу… Но как так получилось, что вы живы? До сих пор…