У удачи два лица

— Это — тоже последствия травмы? — полюбопытствовала я, покрывая ранки указанной мужчиной мазью.

— В какой-то мере, — криво усмехнулся он. — Одна работает, но ничего не чувствует, а вторая — чувствует, но не работает. Спасибо, — не успела я закончить, кивнул он и забрал у меня пузырёк. И поспешно продолжил, явно пытаясь сменить тему. — Пойду проверю, не проснулась ли Рассвета. Сможешь развести огонь?

— Раз плюнуть, — повторила я полюбившуюся фразу. Мужчина, кивнув, вышел, а я принялась за организацию завтрака, состоящую в подогреве остатков вчерашнего пиршества.

Простые механические действия не мешали думать, а думалось мне сейчас всё о том же, о чём последние несколько дней. Я с самого начала подозревала, что-то не то с этой раной у плетущего, а сейчас эти подозрения переросли в твёрдую, хотя и немотивированную уверенность. Теперь у меня ко всему прочему появилось навязчивое ощущение, что где-то что-то подобное я уже видела, читала или слышала, и надо только понять, где, и сопоставить. Что-то невероятно простое, только очень давнее или, может быть, не очевидное? Мысль дразнилась, маячила поблизости, но в руки не давалась, виртуозно ускользая.

Вскоре, прерывая мои мучения, вернулась сначала Рассвета, с порога одарившая меня очень говорящим и хитрым взглядом, давая понять, что она всё-всё видела и знает. Видимо, медведица проснулась раньше и успела заглянуть в избушку. Впрочем, я не удивилась, и даже не смутилась.

Противоречивое я существо. Позавчера смущалась, что он меня за руку подержал, а сегодня мы всю ночь в обнимку проспали, и — ничего!

Мы позавтракали, потом нагрели воды и отмыли всю посуду. Негласное, но тщательно соблюдаемое правило таких мест: пользуйся всем, что есть, но уходя — наведи порядок. Хотелось помыть ещё и себя, но было решено подождать до вечера; вечерний привал планировался в гостях у лесничего, а у лесничего была баня.

Подобным образом прошло всё время пути. Мы с Расей болтали, я осваивала управление местным транспортным средством… и, пожалуй, всё. В том смысле, что никакими событиями нас духи не радовали и не огорчали, даже погода держалась отличная, буквально сказочная — голубое небо, клочки белых облаков и лёгкий прохладный ветер. Для путешествия самое то: не сыро, не холодно, не жарко.

Кай начал меня откровенно избегать, даже не пытаясь это скрыть. В разговорах не участвовал, был особенно мрачен и даже на вопросы отвечал невпопад. Впрочем, я на эту тему не переживала и даже пока не расстраивалась. После событий в охотничьей заимке я некоторое время подумала и окончательно пришла к выводу, что для начала нужно выяснить, что же такое произошло десять лет назад с плетущим, и только потом разбираться с чувствами, эмоциями и желаниями. Объяснить, откуда во мне взялась эта уверенность, я не могла, да и не пыталась; своей интуиции я привыкла доверять.

В Боровицу мы въезжали долго, город со своими пригородами раскинулся очень широко, свободно. Когда закончились поля и небольшие хуторки, и начался собственно сам город, это стало дополнительным подтверждением уже замеченного мной факта: оборотни очень не любили тесноту и ценили личное пространство. Домики были аккуратные, довольно небольшие, но стояли друг от друга на внушительном расстоянии. Сады, огороды, островки настоящего и даже довольно глухого леса, скрывающего чьё-то жильё — полная свобода самовыражения.

Моих спутников знали в лицо все встречные, и каждый, кто замечал, считал своим долгом поздороваться, и это здорово замедляло передвижение. Если большинство просто ограничивалось кивками и приветственными взмахами рук, то некоторым непременно нужно было поговорить с Каем. С одним, солидным коренастым мужиком преклонных лет, он даже зашёл в дом, велев нам ожидать снаружи.

На мой вопрос Рася только пожала плечами и предположила, что «у Тарра либо что-то сломалось, либо заболел кто-то из домашних». Обычно в таких случаях оставляли записку с адресом и содержанием просьбы, чтобы плетущий заглянул, но раз он ехал мимо и никуда не спешил, почему бы не глянуть прямо сейчас? Подобная помощь населению была прямой обязанностью не только альфы, но и всех плетущих, и я искренне посочувствовала Каю: он хотя бы поспать время находит? И так один за всех отдувается, да ещё и Рассвету подсунули в нагрузку.

Златовласка согласилась, что ответственность на плечи мужчины действительно легла огромная, но, по её словам, население старалось войти в положение орха и обращалось за помощью только когда становилось совсем уж невмоготу. Альфа даже иногда ругался на таких терпеливых страдальцев, умудрявшихся запустить какую-нибудь серьёзную болезнь.