У Ворона две жизни

– Время в Нави течёт иначе, – голос Морены звучал мягко и тепло, лишившись прежней насмешливости. – Но теперь мы можем побыть вдвоём.

Пересвет поцеловал Морену, а в руке у богини сверкнул серп.

Василиса затаила дыхание. Она испугалась за жизнь юноши, хотела окликнуть Пересвета, но понимала, что он не услышит.

Но Морена не убила его. Она мягко отстранилась и протянула ему испещрённый рунами серп.

Серп Белогора! Нет, серп Морены.

– Это мой тебе подарок. Если захочешь вновь увидеть меня, просто возьми его и назови моё имя.

– Морена?

Богиня улыбнулась.

– Мое настоящее имя. – Она наклонилась к Пересвету. Губы коснулись его уха, и она прошептала ему что-то, чего Василиса не могла услышать.

В ответ Пересвет подарил ей поцелуй, а потом мир снова перевернулся.

Теперь Василиса оказалась в комнате, залитой лунным светом. И Пересвет снова был здесь.

– Ты обманул меня! – рычала Морена.

– А ты думала, я смогу полюбить чудовище? – богатырь смотрел на богиню без страха, вызывающе вскинув подбородок. – Чудовище, породившее скверну? Мерзких Тёмных, превративших нас в рабов?

– Мои дети прекратили войны! – в глазах Морены блестели слёзы. – Дали вам возможность жить в мире!

– Они лишили нас свободы! – Пересвет шагнул навстречу богине. Та отпрянула. – Я жил на этом свете лишь с одной целью – покончить с их властью. И лишь из уважения к тебе я не уничтожил их. Я дал им возможность покинуть наши земли.

– Из уважения? – Морена фыркнула. – Я доверила тебе своё истинное имя. Я полюбила тебя. И вот как ты этим воспользовался? Обрёл надо мной власть, заставил раскрыть имена моих детей, чтобы обрести власть и над ними! Так чем же ты лучше нас?

– Это другое, – покачал головой Пересвет.

– Всё едино, – плюнула Морена. – Я убью тебя!

Пересвет в ответ рассмеялся.

– Все мы знаем, что ты не можешь отнимать жизни до назначенного часа. Ты принесла клятву самому Перуну.

Морена бессильно сжимала и разжимала кулаки.

– Верни мой серп, – наконец выдавила она.

– Ах, серп, – Пересвет покосился на артефакт на столе. – Его ты не можешь забрать, ведь это был священный дар. Нет, Морена, я не отдам его тебе. На случай, если Тёмные или их потомки найдут способ вернуться и мне снова понадобится твоя помощь.

Легенда о том, как Пересвет одолел Тёмных. Василиса слышала эту историю сотни раз. Её рассказывала Дуня, бабки в Лютоборах, совсем недавно – старуха у костра, и ни разу предание не заканчивалось так.

– Разве Пересвет не вернулся к тебе? – спросила Василиса. – Легенда звучит совсем иначе.

– Пересвет рассказал людям свою версию, – голос Морены звучал отовсюду. – Вы, смертные, любите приукрашивать действительность. Всегда хотите выглядеть лучше, чем есть.

Мир снова пошатнулся, и Василиса перенеслась в другое место.

На этот раз посреди комнаты стоял мужчина, в котором Василиса узнала молодого Белогора. В руках он держал серп.

– Так-так-так, – Морена вышла из тени и покосилась на артефакт. – Ты посмел произнести моё истинное имя, Белогор. Откуда у тебя этот серп?

Чародей смущённо посмотрел на богиню.

– Он принадлежал моему предку и передавался из поколения в поколение вместе с твоим именем. Ты однажды помогла человечеству противостоять Тёмным. Но теперь случилась ещё более страшная беда.

– Помогла противостоять Тёмным, – повторила Морена, будто пробуя слова на вкус. – Время сильно меняет историю, да, Белогор? Что ж, ты про ту беду, что вы, люди, сами и призвали, выпустив души из моих владений?

– Прошу, помоги! – взмолился Белогор.

– С чего мне помогать вам, смертным? – усмехнулась Морена.

– У тебя нет выбора, – ответил Белогор. – Ведь имя твоё на моих устах.

Ещё один виток, и Василиса оказалась в другой комнате. Мрачной, пахнущей кровью и тёмной магией. На столе лежало тело юноши – на вид ему было не больше пятнадцати. Над ним склонился Белогор, и лицо чародея было искажено гримасой боли.

– Верни его! – кричал он в темноту. – Я приказываю!

– Я не могу оживить твоего сына, – отвечала Морена, не выходя на свет. – Я уже дважды возвращала в тело его душу, но оно не способно жить. Ты залечил его раны слишком поздно.

– Значит, нужно другое тело! – зарычал Белогор.

– Не вмешивай в это меня, – голос богини звучал угрожающе.

– Ты будешь возвращать его душу столько раз, сколько потребуется!

– Белогор, приди в себя!

– Это мой единственный сын! – Конец фразы превратился в душераздирающий вой. Рыдающий чародей прижался к телу мёртвого сына, и мир снова перевернулся.

Василиса вернулась в терем Белавы. Морена стояла напротив, Кирши мирно спал.

– Ты хочешь, чтобы я вернула серп? – спросила Василиса, пытаясь переварить увиденное.

Морена кивнула.

– Белогор зашёл слишком далеко. Он хочет открыть проход между мирами, чтобы вернуть к жизни сына. Это разрушит и без того хрупкий баланс. Я не могу забрать серп или пойти против воли Белогора, но это может сделать кто-то другой. Тогда Белогор больше не сможет призвать меня и заставить служить.

– Но почему я? – не понимала Василиса.

– А разве это важно? – пожала плечами богиня. – Не справишься ты – я найду кого-то ещё.

– Не справлюсь – то есть умру? – Подвох казался очевидным.