Убеди меня, если сможешь. Приемы успешных переговоров от Фрейда до Трампа

Признаюсь решительно и всецело: я обожаю преувеличивать. Мне кажется, что я самый большой энтузиаст сгущения красок в мире, преувеличивший миллионы миллионов раз. Я обращаю кротовины в Эвересты – нет, во все Гималаи. Если бы я был планетой, я был бы газовым гигантом. Мои друзья, сидя в баре, серьёзно озаботились вычислением масштабов моей склонности к преувеличению в любой возможной ситуации. Они изобрели Фактор преувеличения Хейнрикса, который, как они заключили, равен ровно 30. Они сказали, что я беру какой-нибудь факт и неизменно умножаю его на 30. Я сказал им, что это самая возмутительная ложь, которую я когда-либо слышал, и что они сказали её только потому, что выпили по шестьдесят кружек пива.

Хотя я действительно преувеличиваю, эта моя склонность приобщает меня к славной американской традиции, восходящей от Дональда Трампа к Мухаммеду Али, от Мухаммеда Али к Полю Баньяну, от Поля Баньяна к Джону Хенри и дальше ко всему штату Техас. Знаете, что говорят, что в Техасе всё больше, чем в других местах? Это по большей части гипербола. Я довольно много времени провёл в Техасе, где я столкнулся с немалым количеством мелочных разговоров и мелких объёмов выпивки. Техас – это то место, где вы встретите пятигалонных мужчин в десятигалонных шляпах, или, говоря иначе, пустомель. И тем не менее техасцы будут вам говорить, что они самые американские американцы, и именно поэтому они так сильно любят самый американский из всех тропов – гиперболу. Есть один пошлый анекдот про техасцев (который, я надеюсь, вы поймёте только в том случае, если вы в достаточном возрасте). Итак, двое техасцев стоят на мосту и справляют малую нужду в бегущую внизу реку. Один из них уставился на другого и сказал:

– А водица-то внизу холодная должна быть.

– Ага, – отвечает другой. – Да и глубоко там, наверное.

Разумеется, если бы вы были третьим лицом в этой беседе, вы могли бы сказать: «Это всё изменение климата», а затем рассказать про то, как уровень воды в мире повышается в связи с… Ладно, не важно.

Гипербола – это самый лучший после иронии троп в смысле юмора. Ещё одна техасская история: фермер хвастается перед незнакомцем в баре: «Мои владения можно объехать только аж за три часа». Незнакомец понимающе кивает и отвечает: «У меня тоже когда-то была такая медленная колымага».

Эти шутки помогают донести до вас, почему я считаю, что гипербола относится именно к тропам. Гипербола так же, как и её сёстры – метафора, метонимия и синекдоха, – играет с реальностью. Эти три тропа либо раздувают вещи, либо сжимают их. Однако гиперболу, в отличие от её более скрытных сестёр, легче заметить, если быть внимательным. Когда кто-то говорит, что дождь льёт как из ведра, вам не нужно поднимать голову вверх и отыскивать на небе здоровенное ведро. Даже когда противник иммиграции говорит, что иностранцы «просто затопляют нашу страну», вы можете быть уверены, что слышите троп. Массы людей не пересекают границу одновременно. Да и человека довольно трудно представить затопляющим что-то. Он не жидкость – он скомканный.

ПОЛЕЗНЫЙ ТРОП

На самом деле фраза «просто затопляют нашу страну» содержит в себе и метонимию, и гиперболу. Сравнение с потопом указывает на явление массовой иммиграции.

Помимо искажения реальности гипербола может указывать на возможности, приободряя нас, вдохновляя нас на новые свершения. Слово «гипербола» происходит из древнегреческого языка (как всегда!), в котором оно означало «избыток, преувеличение». Оно растягивает наше сознание, а мы уже сами можем решить, подчиняться этому или нет. Это наш троповый полёт на луну, звёздный зонд веры. Вы можете использовать гиперболы так, чтобы заговорить себя до такого состояния, что вы станете больше, быстрее, сильнее и богаче, что сделает вас счастливее и прекраснее, чем вы когда-либо могли представить!

Только разделите моё обещание на 30. Оно, я думаю, всё равно получится неплохим.

Профанация: как завалить экзамен в Хогвартсе

Много лет назад, когда я работал в Дартмутском колледже, я пригласил семью пообедать с молодыми студентами в Охотничьем домике в ущелье, большой избе у подножья горы. Мы сидели на лавках за длинным столом с Дороти-младшей. Крепкий молодой человек подле нее, как и другие молодые студенты, зверски изголодался после двух дней походов в горах Нью-Гэмпшира. В порыве отправить ножку жареной курицы себе в рот он уронил эту ножку себе на колени и выругался себе под нос. Ругательство указывало на интимную связь. Поглядев на своего маленького соседа с хвостиками, он смутился на самого себя и затем перевёл взгляд на меня. «Извините», – сказал он.

Я: Ничего страшного. Дороти-младшая, расскажешь молодому человеку про происхождение этого выражения?

ДОРОТИ-МЛАДШАЯ: Это изначально было крестьянским словом. Оно означало «пахать».