Убей-городок

Куда там! Гражданка Кувайкина, расположившись поудобнее, принялась вещать о том, что ее соседи не только плохие, но еще и ворюги, каких свет не видывал.

– А что конкретно они украли? – спросил я, думая, что у бабки снова исчез коврик. Наверное, этот коврик поновее?

Ан нет, все оказалось хуже.

– Белье они у меня украли, – строго сказала старушка. – Простынь, наволочку и пододеяльник. Я их только-только выстирала, сушить повесила, а тут глянь – и нет ничего.

Что ж, кража постельного белья – это уже серьезнее, чем коврик. Сейчас приму заявление, возьму объяснение. А раскрывать мне придется.

Пододвинув бабуле лист бумаги и авторучку, сказал:

– Пишите. Начальнику отделения милиции майору милиции Семенову от гражданки…

– Да я знаю, как писать, – отмахнулась бабуля.

И впрямь, она уже столько заявлений накатала, что форму знает не хуже меня.

Подождав, пока Маргарита Спиридоновна напишет «шапку» и слово «заявление», сказал:

– Прошу принять меры к неустановленным лицам, которые… А в какой день кража произошла?

– Так сегодня с утра и произошла, – сказала бабуля. – И лица установленные: соседи мои сверху – Васька с Нюськой, пропойцы.

О, бабуля и злоумышленников знает. Уже хорошо.

– Значит, пишите. Откуда соседи украли белье? Вы что, во дворе белье сушите? Или они его из квартиры украли?

Из квартиры – более тяжкий состав преступления, а со двора – немного иное.

– Так они с балкона украли. Кошку привязали на веревке, она мое белье и цапнула.

Ни фига се! Кошка ворует белье по наводке хозяина? С балкона? Не слыхивал про таких кошек. Сомневаюсь, что даже Куклачеву удастся котейку так выдрессировать, чтобы она принялась совершать противоправные деяния. Что-то тут не так. Стоп, с какого балкона?

– Маргарита Спиридоновна, а вы на каком этаже живете?

– На первом.

– Так у вас же балкона нет?

Гражданка Кувайкина задумалась.

– Хм… А ведь и впрямь, нет у меня балкона. Тогда откуда же они белье украли?

– А может, вам для начала уточнить: украдено ваше белье или нет? – предложил я. – Как уточните, так ко мне и придете.

Бабуля не стала спорить. Встала со стула, попрощалась и ушла.

Вот здесь, скорее всего, случай не милицейский, а медицинский. Но бабуля безвредная, соседи на нее не жаловались, несмотря на то, что сама-то бабка пишет заявления, в которых обвиняет живущих рядом в разных грехах. Живет в квартире не одна, с дочкой. Надо будет поговорить с дочерью: все ли в порядке с мамой? Сам я не врач, чтобы выводы делать. Но если дочери ее мать не мешает жить, так пусть себе.

После разговора с Кувайкиной я успел попить чайку с Александром Яковлевичем, поговорить с ним о перспективах наших биатлонистов на грядущем чемпионате мира. Поговорил – сильно сказано, потому что я о биатлонистах не говорил, а только поддакивал, зато Котиков убежден, что я разбираюсь в этом зимнем виде спорта не хуже его.

– А можно на прием к участковому?

На опорном появился парнишка, лет четырнадцати. Щупловатый, слегка взъерошенный, одет в спортивные штаны и майку. На физиономии царапины, локоть сбит, на коленках дырки.

– Подрался с кем? – поинтересовался я, прикидывая, что если ссора была с ровесниками, то придется ждать «детского» инспектора, а если со взрослыми, так самому идти.

– Не-а, мы в футбол с парнями играли.

Если в футбол, тогда ладно, это и хорошо. Парень при деле.

– А тебе участковый нужен или инспектор детской комнаты? – поинтересовался я. Может, какой подшефный Веры Ивановны?

– А зачем мне инспекторша? Я о работе в милиции хотел поговорить.

– Чай будешь пить? – спросил Котиков, косясь на вазочку с сушками: осталось ли?

Но мальчишка от чая отказался:

– Не-а, я быстренько, и домой побегу. А не то мамка голову открутит.

– Так ты в милицию хочешь пойти? – спросил я.

– Ага. Хочу узнать, со скольки лет берут и какие условия.

Ишь ты, условия ему. Но ответил, раз спрашивает:

– Берут с восемнадцати, только парням сначала нужно в армии отслужить, поэтому получается, что с двадцати. А условия простые: зарплату платят, форму выдают.

– А форма красивая, – кивнул парень, поглядев на меня.

– Ты сам-то кто будешь?

– А я Коля Зверев, – отозвался парень. – А футбольная команда у вас имеется?

– Как же без нее? – возмутился Александр Яковлевич. – «Динамо» Череповец, неужели не слышал?

– Слышал, только «Динамо» Череповец хреново играет. Третий раз вологодскому «Динамо» проигрывает.

Котиков, патриот местного спорта, аж затрясся от возмущения, а я, слегка посмеиваясь, сказал:

– Коля, давай так с тобой договоримся. Как только подрастешь, в армии отслужишь, в милицию придешь, вот тогда наша команда всех в пух и прах разнесет. Договорились?

Я протянул парню руку, которую он пожал. Хмыкнув: «Договорились», Коля ушел.

– Вот ведь, приходят всякие сопляки, начинают футболистов наших хулить. Попробовали бы сами!