Убийства, теракты, катастрофы. По следам кровавых преступлений

Работать на острове приходилось много. Каждый день прибывали все новые журналисты, задававшие примерно одни и те же вопросы. Развеивать небылицы и рассказывать о реальной ситуации приходилось с раннего утра и до позднего вечера. Так что расслабленная курортная атмосфера островов оставалась где-то сбоку, отвлеченным фоном. Только однажды курортникам удалось отвлечь нас от обсуждения серьезных вопросов.

Мы с Ядровым шли из гостиницы в сторону порта. По дороге я отвечал по телефону на вопросы какого-то издания. Вдруг из стайки девушек на перекрестке выбежала одна и побежала к нам с радостным криком: «Мигель! Мигель!» Михаил сначала напрягся, но девушка бросилась на шею мне и продолжала быстро что-то говорить по-испански и называть Мигелем. Вокруг начали оглядываться. Конечно, было немного смешно, слегка неудобно, но и отчасти приятно от такой нежданной встречи. Пришлось собрать в кулак всю волю, вспомнить о служебном долге и, аккуратно отстранив от себя незнакомку, произнести первое, что пришло в голову: «Но, сеньорита. Русо туристо — облико морале!.. Я — не Мигель».

Между тем задание руководства нужно было выполнять, и тут было не до смеха. Первоначально мы планировали отбуксировать «Арктик Си» в канарский порт Лас-Пальмас. И уже здесь провести ознакомительный тур для всех желающих средств массовой информации, можно сказать, с наиболее профессиональными экскурсоводами из следственной группы.

Общий вид с ходовой рубки на груз, находящийся на палубе сухогруза «Arctic Sea»

После завершения полного осмотра судно уже не представляло для следствия какого-нибудь интереса. Можно было передавать его владельцу. Тот понимал, что если судно заведут и оставят в порту Гран Канария, ему придется сразу вкладываться в ремонт, набрать и доставить новый экипаж. Для захода в порт на буксире из группы военных кораблей пришлось бы запрашивать власти Испании по военно-дипломатическим каналам. Вопрос о судьбе судна требовал согласования также с мальтийцами и с европейской следственной группой по линии международного управления СК.

Однако владелец судна, несмотря на наши и финских коллег уговоры, решил подать в суд заявление о банкротстве компании. Посчитал, что так он избежит чрезвычайных расходов. Испанские портовые власти понимали, что без гарантий со стороны владельца им грозят лишние расходы и убытки. Так что разрешения на заход и парковку «Арктик Си» мы не получили.

Тогда возникла другая идея — отвезти по морю желающих из числа журналистов на борт все еще таинственного для них сухогруза. Оказалось, что ажиотаж СМИ существенно взвинтил цены на фрахт местных катеров, особенно в условиях шторма. В итоге пришлось ограничиться большой пресс-конференцией с участием только что вернувшейся следственной группы П. Барковского. Впрочем, наши сотрудники успели подробно снять все палубы, отсеки и само судно со всех сторон. Так что все телекомпании получили почти эксклюзивные кадры с борта грузового корабля.

Обратно мы летели все вместе тем же военным бортом. Следователи отдыхали после нелегких дней в штормящем океане и понемногу делились впечатлениями. Но всех нас продолжала заботить судьба даже не самого судна, а тех четверых членов экипажа, которые сохраняли судно на плаву. Мальтийские власти после осмотра ими судна отказали в каком-либо содействии, кроме информирования владельца. Запасы на борту судна были ограниченны, а военные корабли не могли сопровождать его бесконечно.

В конечном счете военные моряки отбуксировали и сопроводили несчастный «Арктик Си» до берегов Мальты. А дальше пришлось вмешаться российскому МИДу, чтобы официально передать судно властям Мальты.

Работа на опережение

В то время как группа под руководством П. Барковского работала на борту «Арктик Си», в Москве основная нагрузка выпала на следователей ГСУ под руководством полковника юстиции Зигмунда Ложиса. На его счету уже было немало сложных дел, где требовался интеллектуальный подход и особая четкость в организации работы многих коллег. Однако дело о захвате «Арктик Си» даже на этом фоне потребовало сверхординарных усилий.

Во-первых, необходимо было четко квалифицировать необычный для наших широт состав преступления. Изначально дело было возбуждено по другой статье, более известной как угон транспортного средства. Лишь когда пиратов в наручниках доставили в Россию и когда члены экипажа начали давать показания, пришло понимание всей сложности. Там был не только захват и угон судна, но и использование нелегального оружия, нанесение телесных повреждений, разбой, угроза убийством, незаконное лишение людей свободы и так далее. В дело просились сразу десяток или более статей Уголовного кодекса РФ, а это уже само по себе усложняло весь процесс доказательного обоснования вины по каждому пункту. Дело могло затянуться на многие месяцы только по этой причине.