Убийство Ледяного Короля

– Нет, – оскалился он, не сводя с нее глаз. – Продолжай практиковаться с превращениями.

– Скажи мне уже правду. Я разве не заслужила знать, почему мы уже несколько дней этим занимаемся?

– Приходи ко мне сегодня ночью, – помахал он рукой, вскинув брови. – А теперь лети, птичка.

Эйра сжала кулаки, и от нее вокруг хлынула синяя магия.

13. Морозко

Синяя магия хлестала с кончиков пальцев Эйры, и Морозко нахмурился, не зная, на что еще теперь она может быть способна. Сама магия его не удивляла, ее он уже видел, и теперь Морозко знал, что в этом была и его заслуга, так как именно его кровь пробудила в ней все эти магические способности. Но вот превращение в сову… такого он не встречал. Мог бы решить, что она оборотень – по случаю, а не от рождения, – но это не было на них похоже.

Морозко совсем не знал, что она такое. Много лет назад, когда он был еще мальчишкой, при дворе была женщина, служившая его матери. Так называемая ведьма. Он видел, как она показывала интересные трюки в тронном зале, развлекая богатых ледяных демонов, но она была лишь фокусницей. Служила она его матери ровно до тех пор, пока Маранна не почуяла в ней угрозу. Тогда она выволокла ее в снег, бросила на землю и мысленно призвала ледяное копье.

«При этом дворе мы убиваем предателей, потому что нельзя позволять змеям ползать на свободе».

И одним бездумным движением Маранна пробила тело Клинты насквозь.

Конечно же, его мать заставила всех на это смотреть. Это было уроком и примером того, как пострадает любой, если решится пойти восстанием против нее. Но Морозко всегда было интересно, была ли действительно виновата ведьма. Этого ему узнать, к сожалению, уже было не суждено.

И все же настоящей магии Клинта никогда не демонстрировала на публику, и форму она не меняла. Что приводило его обратно к насущному вопросу: кем была Эйра? Ведьмой? Оборотнем? Или и тем, и другим?

Морозко раз за разом доводил Эйру до предела, чтобы узнать, где кончались ее способности, надеясь найти в ее силах что-то знакомое, но все было тщетно. Как бы не бушевала ее магия, он ее не узнавал.

Проведя языком по острому клыку, он фыркнул со всей уверенностью, которой у него совершенно не было. Столько времени проведя в компании Эйры, шутя над ней, требуя от нее большего, он так почти ничего о ней и не узнал. Она была для него такой же чужой, как и ее новорожденные способности к магии.

Та самая паника, которую он впервые испытал в своем видении, увидев незнакомую магию, срывающуюся с ее рук в его сторону, снова вернулась к Морозко в эту секунду. Если бы захотела, она могла бы его убить, в этом он не сомневался. Или, по крайней мере, заточить его в неволю, пока не разберется, как именно он привязан к этим землям. Проверяй – не проверяй, а в ней глубоко скрывалась великая сила, и он видел это собственными глазами через свои видения.

– Пора возвращаться. Налеталась уже. – Его голос был холоден, но он не отводил далеко взгляд от ее светящихся пальцев.

Досада от его постоянных уклончивых ответов росла в Эйре прямо у него на глазах.

– Ты мне ответишь. – В ее тоне промелькнула умоляющая нотка, едва заметная, но Морозко слушал очень внимательно.

Ее плечи напряглись, и он вспомнил, как ее тело отвечало ему, словно требовало от его губ большего, чем одних только поцелуев. Больше, чем вычерченных языком узоров на мягкой коже, больше, чем давления его возбужденного члена промеж ее ног. Он и сам хотел большего, и это вызывало у него отвращение. Ему хотелось сомкнуть губы на изгибе ее груди и наблюдать, как она распадается на части под его нежными лас- ками.

– Да что ты? – Он поднял глаза и посмотрел на небо, беря небольшую передышку. – А мне кажется, я ничем тебе не обязан. – Он снова уронил взгляд на нее, на этот раз сосредоточившись на бешено бьющейся ниточке ее пульса. Морозко уже видел ее голой, держал ее в своих руках, пока нес от ванны до постели, но тогда он не обратил внимания на важные детали, да и запоминать ничего не стал. Ему не нужно было еще больше осложнений во всей этой запутанной паутине из видений и проблем Фростерии. И тем не менее вот она, стояла перед ним, вытянув вперед руку и таращась на свои сияющие пальцы.

Эйра бросила на него быстрый, полный паники взгляд.

– Не подходи ближе, пока не скажешь всей правды. Зачем мы всем этим занимаемся? Почему ты выпускаешь меня летать? Почему не принесешь уже в жертву наконец? – Он сделал шаг вперед, и ее губы плотно сжались в тонкую нить.

Каждый раз, когда она начинала допытываться, Морозко уходил от ответа. Вероятно, для нее это выглядело как скрытность, и она была по-своему права. Но он испытывал ее, чтобы узнать, на что она еще способна, а его видение пока не позволяло ему ее убить. Еще было рано. «Я должен узнать, что ты такое».