Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца!

Внезапно эта сцена со всей живостью предстала перед глазами Аллейна. Словно воочию он увидел натурщицу, облаченную в белое кимоно, сквозь которое проглядывало ее молодое прелестное тело. Вот она подходит к мужчинам, заговаривает с ними, потом, повинуясь строгому окрику Кэтти, медленно приближается к подиуму, сбрасывает кимоно и, обнаженная, принимает нужную позу.

– Она стала, как обычно, жаловаться, что эта поза ей уже до смерти надоела. Да, она еще спросила, не знаем ли мы, куда именно отправился Гарсия. Должно быть, он не соизволил поставить ее в известность. Затем легла на бок. Драпировка была по-прежнему натянута у нее за спиной. У нас так повелось, что в нужную позу, придуманную мисс Трой, укладывала Соню я. То есть Соня вполне могла принять ее и сама, но она так долго хныкала и ругалась, что мы решили ей помогать. Я брала ее за плечи и прижимала спиной к помосту. И вот я подошла к ней, взялась за плечи, но Соня вдруг ни с того ни с сего закапризничала и говорит: «Не надо». Я ей отвечаю: «Не вредничай». А Кэтти добавила: «Господи, Соня, хватит выпендриваться!» Или что-то в этом роде. Тогда Соня вдруг говорит: «Ой, до чего у тебя руки холодные – ты делаешь мне больно». И вырвалась у меня из рук, прижавшись спиной к помосту, а тут я еще как раз надавила сверху. О боже! – Вальма обхватила лицо руками. – Она не сопротивлялась, но я почувствовала, что ее тело вдруг дернулось, а потом как-то странно задрожало. Даже не могу это описать. Все случилось в одно мгновение. Потом ее глаза широко раскрылись, а лоб сморщился, словно в изумлении. Мне показалось, что она еще раз сказала: «Не надо», но я уже не уверена. Почему-то – сама н-не знаю почему – я вдруг подумала, что Соня рожает и у нее начались схватки. Это просто необъяснимо. Но я нутром понимала, что с ней что-то случилось. Я посмотрела ей в лицо и, кажется, произнесла: «Соня заболела». Кэтти или еще кто-то фыркнул: «Чушь собачья!» Потом Соня еще раз вздрогнула и затихла. Филлида Ли сказала: «Она в обмороке». Тут п-подошли ос-стальные. Кэтти обхватила Соню руками и попыталась приподнять, но у нее ничего не вышло. Она сказала: «Я не могу ее сдвинуть – ее что-то держит». Потом она п-потянула сильнее, и С-Соня подалась… Вдруг Ормерин выкрикнул: «Mon Dieu, c’est le рoignard!»[71] А драпировка словно приклеилась к моей руке. Кровь так и хлестала из раны в спине. Вмиг залила всю спину. Все засуетились, а Кэтти попыталась остановить кровь с помощью какой-то тряпки. Тут пришла Трой. Она сразу же послала Бейсила за врачом. Потом посмотрела на Соню и сказала, что та еще жива. Не знаю, сколько прошло времени, но Соня вдруг как-то кашлянула. Глаза ее широко открылись. Трой подняла голову и сказала: «Она умерла». Филлида Ли заплакала. Мы все стояли и молчали. Вернулся Бейсил, и Трой сказала, что никто не должен покидать студию. Она накрыла Соню драпировкой. Мы заговорили про кинжал. Ли и Хэчетт сказали, что это – дело рук Г-Гарсии. Тогда мы все согласились, что это именно так. Потом пришел доктор, осмотрел Соню и вызвал п-полицию.

Голос Вальмы Сиклифф звучал тихо, словно издалека. Если начинала она свой рассказ вполне спокойно, то теперь речь ее звучала все более сбивчиво, а по рукам пробегала мелкая дрожь.

– Я даже не ожидала, что это на меня так подействует, – с трудом выдавила она. – Однажды врач мне сказал, что у меня нервы чувствительные, словно струны скрипки.

– Да, все вы испытали ужасное потрясение, – кивнул Аллейн. – Скажите, мисс Сиклифф, когда вы впервые заподозрили, что ловушку подстроил именно Гарсия?

– Сразу же. Я вспомнила, что рассказала мне Ли про подслушанный разговор Сони с Гарсией. Я просто не в силах представить, чтобы это мог сделать кто-то другой; к тому же…

– Да?

– К тому же эта выходка вполне в стиле Гарсии. Мне всегда казалось, что кровь в его жилах холодная. Он давно по мне сохнет, но сама мысль о том, что он ко мне прикоснется, вызывает у меня отвращение. Ли уверяет, что он страшно сексапилен, да и Соня была от него без ума, но лично я этого не вижу. Мне он просто отвратителен. И что в нем находят все эти женщины!

– А причина?

– Думаю, Соня ему просто осточертела. Она ведь буквально изводила его своим вниманием. Не отходила ни на минуту. Следила за каждым его шагом. Мужчины сатанеют от такого поведения… – Мисс Сиклифф пристально посмотрела на Аллейна: – Не так ли, мистер Аллейн?

– Боюсь, что не являюсь знатоком в этой области.

– Ну и окончательно она вывела его из себя, изуродовав мой портрет. Представляю, как эта дуреха меня ненавидела. Есть в этом нечто фрейдистское, когда сексуальная ревность выливается в надругательство над изображением, символизирующим ненавистную личность.

– Несомненно, – произнес Аллейн, начиная терять терпение.

– И еще, по-видимому, Соня собиралась родить ребенка и требовала, чтобы Гарсия на ней женился. Боюсь, в какой-то степени тут есть и моя вина.

Вид у Вальмы Сиклифф был покаянный, но в голосе, как показалось Аллейну, мелькнули самодовольные нотки.

– Вот как?