Убийство в кукольном доме

Стажировка Морица началась с шести месяцев обучения у доктора Джона Глайстера, профессора судебной медицины и общественного здравоохранения медицинской школы Королевской больницы Глазго, и у доктора Сидни Смита, профессора судебной медицины Эдинбургского университета. Смит и Глайстер, оба уважаемые ученые, участвовали в расследовании дела доктора Бака Ракстона, осужденного в 1935 году за убийство своей гражданской жены Изабеллы и ее служанки Мэри Джейн Роджерсон. Тела Изабеллы и Мэри Джейн были расчленены и искалечены, чтобы уничтожить отпечатки пальцев и черты лица и сделать невозможной идентификацию. Это был первый случай, когда в судебном процессе использовалась криминалистическая фотография.

Мориц довольно быстро сформулировал важнейшие представления о своей новой профессии. «Прошлым летом я имел весьма расплывчатое мнение об организации и работе кафедры судебной медицины, — написал он Беруэллу. — Хотя учеба длится менее двух месяцев, за время, проведенное в Глазго, я пришел к некоторым мыслям, на которые, как я полагаю, уже не повлияет дополнительный опыт»[197].

Один из очевидных выводов заключался в том, что кафедре судебной медицины потребуется стабильный приток материала, то есть мертвых тел. Сложно обучать вскрытиям трупов без трупов для вскрытия. Ни у Морица, ни у Гарварда не было формальных связей с офисом судмедэксперта, так что требовалось наладить отношения с учреждениями, которые могли бы поставлять такой материал.

Еще одно заключение Морица касалось отсутствия согласия по поводу задач судебно-медицинской практики. В некоторых местах судебная медицина включала промышленную гигиену, которую сегодня отнесли бы к охране труда или лечению и профилактике профессиональных заболеваний. В некоторых европейских и американских учреждениях считали, что судебная медицина должна включать исследования физиологических и поведенческих аспектов преступления. Сегодня вопросами о вменяемости и уголовной ответственности занимается судебная психиатрия, а не медицина.

Некоторые отделения судебной медицины участвовали во всех научных аспектах уголовных расследований: проводили вскрытия, делали анализы в токсикологических лабораториях, определяли группу крови, снимали отпечатки пальцев, занимались баллистикой и исследовали иные следы.

«Я заставил себя погрузиться во множество разнообразных направлений, которые составляют предмет судебной медицины, — написал Мориц Вольбаху, заведующему отделением патологии в Гарвардской медицинской школе, — начиная с классификации отпечатков и заканчивая преступностью несовершеннолетних. В результате я убежден еще более, чем раньше, что централизация судебной медицины делает ее представителей бесполезными: мастера на все руки, которые ничего не могут»[198]

.

Так чем же именно должны заниматься судмедэксперты в Соединенных Штатах? Мориц был близок к ответу. «Сегодня моя главная проблема состоит в том, чтобы прийти к более или менее определенной идее, какой должна стать кафедра судебной медицины в Гарвардском университете, — писал он Ли. — Необходимо изучать патологию, потому что определение причины смерти является фундаментальной потребностью. Однако отличие от стандартной практики патологии заключается в том, что помимо фактов, важных с точки зрения врача, необходимо выявить все медицинские данные, которые могут быть важны с точки зрения юриста… Посмертный диагноз множественных ранений в области черепа — осколочное, сложное ранение черепа, глубокий порез мозга — отвечает стандартным медицинским требованиям. Но судмедэксперт должен добавить к такому диагнозу мнение о том, не был ли покойный под воздействием алкоголя в момент смерти, и о том, что он мертв уже от четырех до двенадцати часов, или что он еще не был мертв, когда его нашли, и что смерть более отвечает признакам убийства, чем самоубийства, и что он был убит в результате удара тяжелым тупым инструментом, а также что убийцей была женщина, крашеная брюнетка, чью кожу убитый глубоко процарапал. Судмедэксперт должен выступать в роли медицинского следователя, представляющего государство, и в этом качестве расследовать все случаи насильственных, подозрительных или неожиданных смертей настолько полно, насколько требуют обстоятельства. Он должен отвечать за анализ медицинских доказательств для полиции и расследовать все случаи гибели, за которые государство обязано компенсировать ущерб. Судмедэксперт должен быть консультантом и свидетелем в суде в медицинских вопросах расследования»[199].

За время переписки у Морица и Ли сложились теплые отношения. Они обменивались письмами несколько раз в неделю, делились новостями о работе над созданием кафедры. У Ли были большие планы на время отсутствия Морица. Пока он был за границей, Ли не теряла времени дома, приводя все в порядок к его возвращению. Избавившись от страха за собственное здоровье, она теперь контролировала ремонт и уборку кабинетов, а также по-прежнему активно приобретала книги для библиотеки Маграта.