Убивая ангелов

Вся ее жизнь складывалась из лжи, поездок на такси и старичков, которым она не могла отказать. Большие деньги – хороший стимул, но я все же не понимала, как ей удастся выдерживать это все. Уже сам факт того, что она могла назначать тысячефунтовые цены, говорил о степени продажности Сити. В сравнении с бонусами клиентов ее расценки были каплями в океане. Я слышала, как она закончила разговор и положила трубку, но телефон тут же зазвонил снова. Бекуит громко выругалась, а в следующую секунду переключилась на тот же приторный тон. Я заглянула в комнату – на типичный будуар девушки по вызову она походила мало. Там не было ничего блестящего, дешевого, безвкусного. Стены теплого терракотового цвета, на кровати – множество подушечек. Истинное назначение комнаты выдавали лишь японские эротические рисунки на стенах да огромное зеркало на потолке. Поппи все еще трепалась по телефону, так что я открыла дверь в следующую комнату и моргнула от удивления: односпальная кровать, застеленная пестрым покрывалом, бледной расцветки ковер на полу, распятие на пустой белой стене – и больше ничего. Я успела закрыть дверь и вовремя прошмыгнуть обратно к дивану. За время отсутствия воинственный пыл хозяйки спал, и сама она немного расслабилась.

– Послушай, извини, что накричала, – сказала она. – Обычно я незнакомых людей не впускаю.

– Понимаю. Но вы будете в большей безопасности, если расскажете полиции все, что знаете.

Что-то подсказывало мне, что знает она немало, но отношения с полицейскими успела испортить. Я понимала, каково ей теперь. У копов найдется уйма непечатных слов в отношении тружениц секса, которые к тому же занимаются наркотиками, и ей, конечно, довелось услышать их все. Суровая маска треснула, когда она заговорила снова, теперь уже тихо, почти шепотом:

– Когда я в последний раз видела Лео, он был другим. Почти не вспоминал о работе, но упомянул о какой-то проблеме в банке. Сказал, что все может полететь к чертям.

– А конкретнее?

Поппи покачала головой:

– Никаких подробностей я не знаю. Лео был напуган, но объяснять, в чем дело, не стал.

В уголках глаз Бекуит проступили морщинки, и мне даже стало жаль ее. На моей работе совершенно не важно, как быстро я старею, но Поппи, чтобы не разочаровать клиентов, уже в ближайшее время предстояло потратиться на ботокс. Мы вышли на площадку. Я повернулась, чтобы попрощаться, и увидела перед собой женщину, слишком хрупкую и изящную, чтобы причинить кому-либо серьезный физический вред. Пожалуй, моя поездка через город никаких результатов не дала.

– Берегите себя, – попросила я.

Бекуит коснулась пальцами моей руки.

– Обо мне есть кому позаботиться, ты лучше о себе подумай.

Дверь закрылась, звякнула цепочка, а мои тревоги так со мной и остались. Поппи спала с обеими жертвами, но все равно никого не боялась. Значит, она либо не сознавала, сколь близка опасность, либо понимала, что происходит. Я снова попыталась сложить из фактов внятную картину, но они не желали становиться на место. Глядя в окно, я думала о разительном контрасте между двумя спальнями Поппи. Та, что поменьше, строгая и скудно обставленная, наверное, напоминала ей реабилитационные центры, через которые она прошла – тишина и покой смиряют мятежные мысли, – а может, и далекое католическое детство. Так или иначе, монашке эта комната определенно бы подошла.

Я набрала номер Дона, но меня перевели на Тейлора.

– Бернс сказал, что достанет для меня досье на Поппи Бекуит, – начала я.

– Без проблем, – раздраженно проворчал сержант. – Нам же заняться больше нечем, подумаешь, тройное убийство!

– Оно понадобится мне в понедельник.

Стив промычал что-то невнятное и дал отбой, и я почувствовала еще более сильное расположение к Бернсу. Пока инспектор рыл землю в поисках преступника, Тейлор строил карьеру.

* * *

Придя домой, я достала из морозилки порцию курицы-карри и сунула в микроволновку. Блюдо, приготовление которого заняло ровно шесть минут, имело вкус соли, сахара и пищевых добавок на букву «Е». К счастью, мне было не до гастрономических тонкостей. Я уже устраивалась на диване, когда вспомнила про кейс, заставила себя подняться и вывернула его содержимое на пол. Основная часть писем тут же шла в мусор: приглашения на конференции, рекламные вкладыши из медицинских журналов, рассылки из фармацевтических компаний. А на последнем письме адресный ярлык был не надписан, а пропечатан, и когда я открыла конверт, на колени мне упала почтовая открытка. Несколько секунд я смотрела на нее не отрываясь. Что-то было не так. Ангел с идеальным лицом наблюдал за мной спокойно и безмятежно, не желая становиться на чью-либо сторону. Но присмотревшись повнимательнее, я поняла, отчего у него такой отрешенный взгляд. Кто-то проткнул лицо ангела иголкой, и на месте его глаз остались белые пятнышки.

– Ублюдок.