Учение о стадиях преступления

Такое прерывание на стадии создания условий в целенаправленной деятельности, объявленное самостоятельным преступлением относительно побочного результата, требует отдельного рассмотрения. Например, преступники сделали через дорогу подкоп к помещению Сбербанка, в связи с чем возникла угроза для автотранспорта. При пресечении целенаправленной деятельности (аресте преступников) побочный фактор (возможная или реальная автоавария) будет сохраняться до уничтожения подкопа либо усиления дорожного покрытия. И здесь возможна квалификация содеянного как приготовления к хищению и еще какого–то неосторожного преступления. Поскольку арест преступников вовсе не исключает возникновения неосторожного последствия, то он не может считаться пресечением неосторожного преступления. Осознание правоохранительным органом опасности побочного вреда само по себе (без действий по уничтожению подкопа) также не дает основания признавать арест виновных пресечением наступления побочного результата. Создается любопытная ситуация отсутствия надлежащей квалификации и соответствующих мер социального воздействия, во–первых, потому, что налицо сложное явление (нет ни оконченного, ни пресеченного неосторожного преступления), во–вторых, это связано с законодательным пробелом, поскольку такие действия ничуть не менее опасны, чем поведение пешеходов, нарушающих правила движения (ст. 268 УК РФ); соответствующее нарушение не предусмотрено и административным правом. Надо отметить, что применительно к железнодорожному, морскому, воздушному, речному транспорту данная проблема могла быть снята, так как Проект УК России предлагал ввести в уголовный закон норму об умышленном разрушении, повреждении или приведении иным способом в негодное для эксплуатации состояние железнодорожного, морского, речного или воздушного транспортного средства, путей сообщения, сооружений для них, средств сигнализации и связи или другого транспортного оборудования, если эти действия создали угрозу для жизни и здоровья людей или причинения материального ущерба в крупных размерах (ст. 235 Проекта). Но законодатель не поддержал идею и сформулировал норму как материальный состав (ст. 263 УК РФ), что едва ли оправданно. Данная проблема и по отношению к автотранспорту остается неразрешенной, хотя здесь вполне реальна угроза жизни и здоровью людей либо причинения крупного материального ущерба (уже сейчас стоимость только автомобиля исчисляется сотнями тысяч рублей, не говоря о перевозимых на автомашинах грузах).

При самостоятельном пресечении побочного поведения (в приведенном нами примере через несколько дней строители усилили дорожное покрытие и уложили бетонные плиты, что исключило автоаварию из–за подкопа) правоохранительные органы либо не узнают о нем, либо не придадут ему надлежащего значения на фоне более опасного умышленного преступления, хотя общественная опасность неосторожного преступления до пресечения его реально существовала.

Ликвидировать подобные пробелы способны только составы поставления в опасность, ввести которые в закон предлагал еще М. Д. Шаргородский[368]. Его мнение было подвергнуто критике, так как состав поставления в опасность приведет к «уравниловке» покушения и ликвидации институтов приготовления и покушения, помешает суду выявлять подлинные намерения виновных и т. д.[369] В определенной части изложенные возражения верны, по крайней мере, применительно к преступлениям с прямым умыслом, но, думается, большого вреда для пресеченной преступной деятельности не наступит, если по некоторым видам преступлений с прямым умыслом (особенно при создании условий для исполнения таких преступлений, которые связаны с крайне высокими антисоциальными последствиями) приготовление будет превращено законодателем в самостоятельное преступление. Так, в действующем УК выделен геноцид как преступление против мира и безопасности человечества (ст. 357 УК). Он сформулирован законодателем как состав поставления в опасность, поскольку в диспозиции нормы речь идет о действиях, «направленных на….», а не причинивших или повлекших определенные последствия. Действенность указанной нормы несколько снижена тем, что она, похоже, в равной мере распространяется и на прерванное поведение, когда результат еще не наступил, и на материально завершенную деятельность при наступлении указанных в законе последствий. Более оправданным, на наш взгляд, было бы выделение в законе двух частей анализируемой нормы: ч. 1 ст. 357 УК с составом поставления в опасность, а ч. 2 ст. 357 УК регламентировала бы изложенное поведение при наступлении последствий. Разумеется, составы поставления в опасность должны быть крайне редким явлением в уголовном законе и связанными, как правило, с общественными отношениями самой высокой степени значимости.