Учись видеть. Уроки творческих взлетов

Роман Пьяных

Стучат молоточки

Сергей Леонидович – археолог. Любит историю. В данный момент сидит в яме – ищет, копается в земле, выискивает древности. С утра не ел, настроение ноль, погода мерзкая, и остальное тоже плохо. Моросит мелкий дождик, в яме темно и сыро. Капли собираются в маленькие лужицы, под ногами скользко. Ноги промокли, чихает Сергей Леонидович, страшно боится простудиться, здоровье слабое, да и возраст…

Раз, два – взмахивает кисточкой, раскидывая вокруг себя культурные слои один за другим – XV, XVI, XVII, XVIII, XIX века раскиданы и утащены рабочими с носилками.

Тут появляются какие-то странные звуки в голове старого археолога. Тук-тук, тук-тук-тук – стучит что-то в такт дождику. Слабо-слабо, но звук очень пронзительный, как струна. Тук-тук, громче, тук-тук, еще громче. Звук невыносимый, голова раскалывается. Стучат, стучат маленькие молоточки.

Еще взмах кисточкой, и в земле что-то засверкало. Еще взмах-другой: находка, кстати, давно не было результата в работе.

Браслет, что ли? Ничего не понятно. На руку – большой, на шею – тесный. Сверкает, пахнет стариной. На кольцо нанизаны маленькие молоточки. Стучат, стучат они в руке Сергея Леонидовича, переливаются, блестят в серой стене дождя.

…Ветер воет в парусах, хочет разорвать. Мачта раскачивается, как маятник, трещат канаты. Скрипит тяжелое туловище дракона, ударяя по тяжелым серым волнам. Свинцовые тучи, свинцовое море. Тяжело вздымаются весла, раз-два, раз-два. Пестрые щиты по бортам глядят по сторонам, тупо уставившись в море, как глаза совы. Резная фигура на корме ощетинилась вдаль, с паруса глядит грифон, словно хочет вспорхнуть. Всклокоченные бороды и волосы, не видавшие бани давно, сердито торчат из-под рогатых шлемов. Корабль чертей плывет к цели. Зачем? Кто знает? Может, торговать, может, убивать, чудны пути их.

Закутав толстое тело в ярко-красный плащ с золотой вышивкой по краям, стоит на корме конунг. Черные мысли в голове, черная душа, да и нет души вовсе. На руке – браслет, стучат молоточки на нем. Ветер треплет плащ, видно, недолго осталось плыть.

Вот и Новгород Великий. Пристань, полно мужиков и товаров. Мешки, тюки, козы, свиньи. Яблоку упасть негде. Мужики чудные, волосы пострижены, как горшки, где еще такое увидишь! «Даю за недорого!» – орет краснощекая баба в льняном сарафане с толстой, как корабельный канат, косой. Торгует медом, поди как разбавила, раз за недорого!

Забаву придумали себе новгородские мужики: вытащили на пристань мишку на железной цепи и пугают приезжих. Мишка и сам боится, однако зубы для ужаса скалит исправно. Пахнет дымом и коптильней. Небо голубое, как сарафан девчонки, что гуляет по деревянной мостовой, выстукивая каблучками на сапожках звонкую мелодию.

Причалил дракон. Стали вываливаться на пристань жирные тела гостей из-за моря. Лопочут по-своему, пересмеиваются. Доски скрипят, не нравятся им гости, задумали нехорошее они. Изрядно поднабрались норвежцы во время пути крепкого питья. «Наконец-то суша!» – думают они. Широко расправили усталые плечи. Кулаки чешутся, давно крови не пробовали разбойники. Горшкоголовым мужикам все интересно, кто, мол, такие? Зачем пожаловали? Выходит дед в длинной белой рясе, белая борода до живота, ввалившиеся глаза с огоньком бесовским внутри, в руках посох с колокольчиками. Выходит вперед и конунг, спрыгивает на пристань. Звенят молоточки у него на руке.

– Здоров! – говорит ему дед.

Отвечает конунг по-норвежски.

Мужики переглянулись, непонятно. Что говорят гости? Не знают. Бегают глаза конунга по людям на пристани. Увидел он девчонку в голубом, как небо, сарафане. Подходит к ней и говорит: «Бери, красавица!», протягивает ей браслет. Шарахается от него девушка как черт от ладана, не хочет брать подарок.

Однако, подумав, принимает его. Здорово! Нравится он ей. Ручка у нее тоненькая, как палочка, и браслет с нее все время падает. Стучат, стучат молоточки на руке у новгородской девушки. Бежит она вприпрыжку по мостовой, чтобы показать сестрам подарок. Прибегает, щеки горят, вся запыхалась – смотрит, а браслет-то соскочил с тоненькой ручки, где уж его теперь найти. Поплачет, поплачет она о заморском подарке и забудет…

…Сергей Леонидович увлеченно рассматривает в лупу находку. Вещь – раритет, то есть большая редкость. Решил примерить. Надел на руку – любуется. А молоточки все стучат и стучат. Помнят они и конунга, и девушку в синем сарафане. Всё помнят…