Удержать любой ценой

Она постоянно ерзала в кресле, и при каждом движении тонкая блузка под пиджаком ее брючного костюма провокационно натягивалась на груди.

К своему неудовольствию, Зейн с каждой минутой все острее ощущал ее женственность.

Он сжал в кулаки руки, подавляя желание занять их чем-то еще. Он видел женщин и в более откровенных нарядах, но они выглядели менее чувственно, чем работающая в данный момент на его лэптопе Амалия. Она полностью сконцентрировалась на работе. Ее пальцы уверенно и легко порхали по клавиатуре.

Она шикарно смотрелась в дизайнерском брючном костюме, который выгодно подчеркивал ее стройную фигуру и длинные ноги. Когда она появилась в салоне самолета, Зейн немедленно почувствовал волнение. Он намеренно избегал встреч с ней до поездки в Париж, пытаясь оправдаться тем, что слишком занят.

Теперь он понял, почему не хотел с ней видеться.

Десять дней ни на йоту не уменьшили ее притягательность.

Несмотря на то что Амалия была застегнута на все пуговицы, от нее исходила такая волна чувственности, что Зейн никак не мог сосредоточиться на работе.

Эта женщина не переставала его удивлять. Как она назвала его дом? Идеальный брак традиции и современности.

Даже Мира не заметила борьбы брата за воплощение этой идеи в его творении. Да и он, который считал, что знает себя до кончиков ногтей, не мог бы дать своему творению более точной оценки.

Ее наряд являлся воплощением изящества и сдержанности, что, по его мнению, составляло сущность ее натуры. Тот факт, что она сумела сохранить чувство собственного достоинства и стиля, несмотря на явное принуждение сыграть роль его невесты на виду у высшего общества и дотошной прессы, свидетельствовал о силе ее личности.

И сейчас ему хотелось лишь одного: расстегнуть эти перламутровые пуговки и медленно поцеловать каждый дюйм ее золотистой от загара кожи.

Он всегда отделял свою частную жизнь от публичной. Поэтому сенсационные откровения «Селебрити спай» так шокировали его отца и семью Фарида.

Сейчас происходит то же самое. Амалия — часть его публичной жизни, хотя мотивы у него личные. Следовательно, он не должен грезить о ней.

— Послушайте, как вам это, — прервала его мысли Амалия, скороговоркой прочитав пресс-релиз о его спонсорском взносе на развитие главной больницы Синтара. Амалия сама вызвалась подготовить эту информацию.

— Отлично, — похвалил он, в очередной раз удивляясь ее профессионализму. Она, как и утверждала, прекрасно знает свое дело. Может, ему стоит относиться к ней с большим доверием?

— Давайте прервемся на ланч, а через полчаса снова вернемся к работе.

— Нет. Я хочу закончить эту сводку о том, почему вы отказались от выделения средств Фонду культуры и образования Синтара.

Пожав плечами, Зейн вернулся в кресло. Взглянув на часы, он понял, что они проработали три часа без перерыва.

И конечно, Амалия не была бы Амалией, если бы работала молча. Она предлагала свои оценки, часто высказывала прямо противоположное мнение и, к обоюдному изумлению, полностью согласилась с ним по всем вопросам внешней политики. Благодаря ее профессионализму и проявленному интересу они достаточно быстро управились с кипой скучнейших документов.

Надо отдать ей должное, что она не моргнув глазом справилась с бешеным темпом работы, который он задал. Она хватала его мысли на лету. Но Зейн не забывал, что Амалия прекрасно образованна и отлично подкована в истории Халиджа и в проводимой королевством политике.

Что же до сложностей в ее отношениях с отцом, они не представляют особенного интереса для Зейна, если только не повлияют на исход задуманной им игры.

Пока Амалия заканчивала очередную сводку, он заказал ланч и напитки. Наконец она оторвалась от компьютера, и по сосредоточенному выражению ее лица он понял, что ей снова что-то не нравится.

Ему еще не доводилось встречать более своевольной и самоуверенной женщины. Он жестом остановил ее. Увидев, как ее рот сжался в непокорную тонкую линию, Зейн невольно улыбнулся:

— С меня довольно ваших речей об устаревшей административной политике Синтара. Я сыт ими по горло.

— Ваша страна очень противоречивая, шейх, как и вы сами.

Воистину эта женщина не знает границ. Или она специально хочет привести его в бешенство и так ему досадить, чтобы он отпустил Аслама?

— Так, значит, моя страна, Амалия?

Она в недоумении выгнула бровь, в то время как ее вздернутый подбородок демонстрировал вызов. Зейн подумал, что она достойный соперник.

— Это займет не больше минуты, а еду пока еще не подали. Я не предполагала, шейх, что ваше эго настолько нуждается в утверждении, что вы окружаете себя только теми, кто говорит вам «да».

Зейн вздохнул. Несмотря на ангельскую внешность, эта женщина имеет хватку питбуля.

— Давайте. У вас ровно три минуты.

— Но этого недостаточно.

— Обычно столько времени отводится посетителю.

— Вы…

— Время пошло.

— Я считаю, вы не должны отказывать в финансировании Фонду культуры и образования Синтара. Халиджу необходимо развитие гуманитарной сферы, которое обещает центр.