Удержать любой ценой

— Да, мне необходимо обзавестись семьей, и статья в таблоиде ускорила этот момент. Шутки в сторону, вам придется сыграть роль моей невесты. Мы проведем пару недель в Европе, что будет способствовать нашему первому публичному появлению в качестве жениха и невесты. Вы будете выглядеть ослепительно прекрасной и убедите всех, что без ума от меня.

— Это непростая задача теперь, когда я знаю, что вы собой представляете.

— Тогда вспомните, с какой страстью вы стонали, когда мы целовались. Если хотите освежить воспоминание, я к вашим услугам.

— Почему мы просто не можем объявить той семье, что мы помолвлены, и дело с концом. Почему этот фарс должен длиться месяцы?

— Нам необходимо появляться вместе на публике. Ваш обожающий взгляд и обручальное кольцо от меня должны убедить мир в том, что я попал под ваши чары.

Неожиданно у него в руках оказалась папка с документами.

— Что это?

— Это соглашение о неразглашении. Лучше поздно, чем никогда.

Ошарашенная. Амалия взяла папку.

— И что вы сделаете, если я нарушу соглашение? Подадите на меня в суд? У меня ничего нет, кроме юбок-карандашей и небольших сбережений в банке, которые тают с каждым днем.

— Судебное разбирательство в Халидже может длиться всю вашу жизнь.

— Тогда я обращусь к…

— Вы считаете, что у нас равные возможности? Мы здесь, чтобы обсудить наш план. Если я ответил на некоторые ваши вопросы и мы приятно провели время, это не означает, что я ослаблю контроль над ситуацией. Не угрожайте мне снова, Амалия. У меня гораздо больше власти в наших отношениях. Так будет всегда. Порадуйте меня своей игрой в ближайшие месяцы, и ваш брат окажется на свободе, если невиновен.

— Ну вы и интриган, шейх.

— Можете и так меня назвать, если это поможет вам понять ситуацию. — Если бы взгляд мог убивать, шейх уже лежал бы у ее ног бездыханным. — Вы говорили с отцом?

Губы Амалии сжались в тонкую полоску.

— Нет, — выдавила она.

— Считаете, что он должен узнать о помолвке из социальных сетей, а не от дочери?

— Ему плевать на меня.

— Я уверен, что он…

— Не указывайте мне, шейх. Можете бросить меня в тюрьму до конца дней. Я не обязана перед ним отчитываться. А перед вами отчитываюсь только до тех пор, пока Аслам в тюрьме. И я хочу увидеться с ним перед нашим отъездом.

— Это невозможно. Ваша эмоциональная встреча с братом может обернуться чем угодно. Поверьте мне на слово, Амалия, ваш брат не страдает там, где находится. Более того, тюремное заключение может послужить ему хорошим уроком, и он наконец повзрослеет.

— Это не вам решать.

— Именно мне придется решать, если вы плохо сыграете свою роль. — Он потянул ее на себя, пока она, охнув, не упала ему на грудь. — Вам пора научиться называть меня Зейн. Я, конечно, требую от жены уважения, но не хочу, чтобы мир думал, что она меня боится.

Сверкнув глазами от ярости, Амалия прорычала:

— Я ненавижу тебя, Зейн. Звучит?

Рассмеявшись, Зейн отпустил ее. Единственное, что ему следует помнить теперь, — что Амалия все еще джокер и самая безумная ставка в его жизни.

Он ни секунды не сомневался, что она без зазрения совести сольет информацию прессе, если ситуация с братом не разрешится в ее пользу.

Угроза, которую она представляла, была достаточной, чтобы погасить интерес Зейна, подобно прыжку в холодный бассейн. Он должен быть уверен, что она не останется угрозой ни его репутации, ни счастью Миры, ни стабильности в Халидже.

— Думаю, что должна сказать Максу правду.

— А что ему известно в настоящий момент?

— Я написала ему на почту, что вряд ли смогу выйти на работу через месяц, поскольку ситуация складывается не так, как мне бы хотелось.

Каждый раз при упоминании имени ее босса у Зейна все внутри сжималось.

— Ну и?

Амалия вздохнула:

— Насколько я знаю Макса, ему это не понравится. Не поверит он и тому, что я влюбилась в вас с первого взгляда. Лучше сказать ему правду, что все это фарс.

— Ни в коем случае, Амалия. Это строго между нами. Какие бы отношения тебя ни связывали с Максом, они закончились в тот момент, когда ты решила шантажировать меня.

Его тело вовсю намекало, что неплохо бы с ней переспать, но разум отвергал эту идею.

К тому же пресса уже нанесла его имиджу урон спекуляциями о его личной жизни. Нельзя дать им новую пищу, пока он полностью не овладеет ситуацией.

Нравится ему или нет, но обет безбрачия продлится еще несколько месяцев.

Таков расклад на сегодняшний день.

Никогда не поддавайся слабости или чужой воле. Он впитал эти понятия с молоком матери. Он играл жестко, потому что должен освободиться и справиться с жизненными трудностями.

Несколько месяцев в компании фальшивой и надоедливой невесты — небольшая плата за счастье Миры.

Глава 5

Десять дней спустя Зейн и Амалия отправились в Париж. В просторном салоне частного самолета аль-Гамди Амалия делала дыхательную гимнастику, которая помогала ей обрести равновесие последние два года, когда она ухаживала за угасающей матерью, но сейчас ничего не помогало.