Уинстон Черчилль

Нельзя сказать, что последнее изменение прошло гладко. Многим стиль Черчилля был чужд и неприятен. По словам очевидцев, заседания комитета стали «более частыми, спорными и язвительными». Начали поступать жалобы на «многословие и опрометчивость» первого лорда, которые вызывали лишь ворох «ненужной работы» и приводили к «трениям». После одного из заседаний (еще когда Черчилль не занял кресло председателя) начальник Имперского генерального штаба Эдмунд Айронсайд (1880–1959) с возмущением записал в дневнике: «Уинстон вбил себе в голову, что мы можем принимать импровизированные решения по управлению войной, собираясь в пять часов вечера каждый день». Его возмущал подход нашего героя «отслеживать все военные приготовления, как будто он был командующим отрядом, который проводил операцию по переходу через мост». Чемберлен и сам был недоволен поведением Черчилля[301]

. Но у него были проблемы посерьезнее. На 7–8 мая было запланировано заседание Палаты общин с обсуждением предварительных итогов Норвежской кампании.

Накопившееся недовольство правительством прорвалось наружу. Выступления отличались остротой, агрессивностью и возбуждением. Драматично выглядел призыв однокашника нашего героя по Хэрроу Леопольда Эмери, повторившего сказанные в 1653 году слова Оливера Кромвеля Долгому парламенту: «Вы слишком долго заседали. Пора покончить с вами. Во имя Бога, уходите!» Черчилль мог сдать Чемберлена, который как глава Военного кабинета нес основную ответственность за все принимаемые решения. Но он этого делать не стал. Во время выступления Ллойд Джорджа он выкрикнул, что «берет на себя всю ответственность за все действия Адмиралтейства и всецело готов разделить бремя». Старый лис предупредил, что «достопочтенному джентльмену не следует превращаться в бомбоубежище для защиты коллег от осколков». Но Черчилль не внял его советам. Он выступил со сдержанной речью, объясняющей причины неудач[302]

. На последовавшем голосовании 281 депутат поддержал существующее правительство против 200 выступивших за его отставку. Формально это была победа, но реально Чемберлену указали на дверь. После консультаций с королем он решил сформировать коалиционное правительство. 9 мая он пригласил к себе лидера лейбористов Эттли и спросил его: готовы ли лейбористы войти в состав правительства, возглавляемого Чемберленом, и если не готовы, то согласятся ли они работать с другим премьером-тори? Эттли ответил, что на первый вопрос ответ, скорее всего «нет», на второй — «да». Но он должен обсудить предложение с однопартийцами на проходящей в Борнмуте конференции Лейбористской партии.