Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

Своим близким Черчилль признавался, что «хотел бы писать так же, как и десять лет назад». Но проблема заключалась в том, что, столько лет оставаясь неподвластным разрушающему воздействию времени, в 1950-х годах он все чаще становился жертвой физической и умственной усталости. И работать в том же ритме, как он это делал раньше, политик уже не мог. «Я не планирую много писать, – скажет он в сентябре 1953 года своему врачу. – Первый том практически готов. Все, что мне требуется, это собрать команду экспертов для его коррекции»²⁰⁷. Аналогично подхода он собирался придерживаться и для остальных томов. Отныне он все больше попадал в зависимость от своих помощников, что не могло не сказаться на результате.

С самого начала сотрудничества Ходжу было предоставлено достаточно много свободы. Черчилль откровенно говорил, что «не может уделить должное внимание этому проекту до тех пор, пока моя нагрузка на других направлениях не станет меньше». А когда это случится, он не знал. В сентябре Ходж получил необходимые для работы материалы. Так же, как это было в свое время с Янгом и Броганом, подготовка книги к публикации была начата с первого тома. Только в отличие от прошлого опыта третий заход окажется успешным.

Из других материалов Черчилль направил главы про Тюдоров, вновь заметив, что по-прежнему недоволен текстом. Также он просил больше внимания уделить развитию общего права, которое считал «наследием англоязычных народов». Скорее всего, предполагал автор, «многие читатели не уделят этой теме должного внимания», поэтому ее необходимо усилить, чтобы она проходила через все произведение. «Потребуется определенное искусство, чтобы раскрыть эту тему обычным читателям, поскольку профессиональные юристы и так много знают об этом», – наставлял он Ходжа²⁰⁸

.

Пока Ходж погрузился в доработку переданных материалов, Черчилль «ради развлечения» прочитал первый том. Делясь своими впечатлениями с Бивербруком, он заметил: несмотря на то что XX век был связан с большим количеством проблем и катастроф, он не согласился бы жить в другое время. «Единственное, я должен в письменной форме выразить свое сожаление тем, что человечество все-таки научилось летать»²⁰⁹. В свое время Черчилль сам способствовал развитию авиации и даже лично садился за штурвал, налетав несколько десятков часов, и едва не получив права пилота. Теперь, размышляя над историей человечества, его все чаще одолевали пессимистические настроения.

Лучшим средством от депрессии считается работа, и дабы не предаваться излишне мрачным мыслям, Черчилль старался использовать свободное от премьерства время для подготовки первого тома к публикации. Вскоре он направил Ходжу развернутое письмо относительно названия глав. Еще со школы, указывал автор, мы привыкли, что для названия главы используется имя того монарха, который правил в описываемый период. Подобную практику он считал неудачной. Имя монарха должно использоваться в заглавии только в тех случаях, если тот становится олицетворением «великого периода или поворотного момента в истории». Среди таких правителей древности Черчилль выделил только Альфреда Великого. Для второй книги первого тома перечень суверенов, удостоившихся подобной чести, значительно расширился: Вильгельм I Завоеватель, Генрих II Плантагенет (1133–1189), Ричард I Львиное Сердце, Эдуард I Длинноногий (1239–1307).

Черчилль просил Ходжа не забывать о том, что речь идет не об академическом труде, испещренным деталями, подробным анализом и витиеватыми рассуждениями, – книга рассчитана на широкий круг читателей и должна представлять собой «поток событий», объеденных в «последовательное повествование». Кроме того, основной упор следует делать на «социальные и политические изменения, особенно те из них, которые сохранили свой след и по сегодняшний день»²¹⁰

.

Несмотря на то что Черчилль периодически подключался к работе, в целом его личное участие в завершении произведения в период с конца 1953 по начало 1955 года носило скромный характер. Определенное оживление пришлось на апрель 1955 года, когда он сложил с себя полномочия премьера, оставив навсегда резиденцию на Даунинг-стрит, а с ней и большую политику. Через несколько дней после выхода на пенсию он принимал у себя в Чартвелле лорда Морана. Во время ланча речь зашла о творческих планах. Война уже десять лет как закончилась. Последний том «Второй мировой войной» вышел в свет, руководство правительством или каким-нибудь отдельным ведомством больше не занимало времени автора. По сути, не считая здоровья, больше не было никаких обстоятельств, препятствующих завершению долгожданного произведения. На тот момент уже было принято решение об очередном расширении проекта с добавлением дополнительного четвертого тома. Начало публикации было запланировано на осень 1955-го. «После этого я буду ежегодно сносить по яйцу следующие три года», – гордо заявил экс-премьер, повторив, уже однажды высказанную мысль.

– Большой ли объем работ требуется для завершения оставшихся трех томов? – поинтересовался собеседник.