Украденное имя (СИ)

- Ему грозит беда?!

- Вот видишь... ты задаёшь вопросы. Останься у меня - и вместе мы узнаем ответ.

***

Проходили дни. Тариэль заваривала им травы и расспрашивала элиа про его жизнь. Тот стеснялся, рассказывал охотно, но видно было: его что-то тяготит, в обществе женщины он чувствовал себя неловко и постоянно боялся что-то сделать не так.

Внезапно Йаллер почувствовал - как будто настал час, и нельзя уже медлить, его как будто позвали издали. Тариэль ушла, она знала, что им нужно быть одним... он просто отправил её прочь, не объясняя, не тратя время, приказал, и она ушла, он редко этим пользовался, но сейчас - не мог иначе.

Он увидел брата - далеко, под каменным сводом, по которому метались огненные отсветы. Сначала шарахнулся, - показалось, что тот его немедля обнаружит, слишком чётким было видение, но через мгновение уже понял: нет, невидимые вихри Силы не дадут, как не давали и до сих пор, а ещё, - и бешеный прозрачный взгляд брата подтверждал это, - он чувствовал, что тот хочет устрашения, что уверен в успехе... того, что сейчас будет делать, и был бы не против того, чтобы те, кому должно устрашиться, узнали об этом. Йаллер не знал, что именно тот затевает, но безумно медленно падающие секунды приближали к пропасти, в которой не поможет умение летать.

Брат приблизился к краю бездны, из которой вздымался живой огонь, пламя плясало, пыталось дотянуться, хотело выбраться - и не могло. Он был красив, как все руниа, и ничто не изменилось, - но элиа испуганно вздохнул: светлый взгляд оказался страшен. Йаллер вынужден был признаться самому себе, что смотреть в лицо Смерти было проще. Та просто делала своё дело, и ей неважно - кто умирает, за что, кто в этом виноват... Она не испытывала удовольствия от чужих страданий, от убийства... от своей власти.

Руниа подошёл к стене, - тёмный камень в отсветах пламени отзывался резкими всплесками золотистых блёсток, тут же тонувших в тенях. Тонкая узкая рука дотронулась до камня - и тот отозвался, болезненно и неохотно подчиняясь чужой воле. Йаллер жадно смотрел, но взгляд туманился: Силовые вихри усиливались, их можно было увидеть... Элиа - не видел. Он просто застыл, ошеломлённый чужой мощью, и забыл дышать.

Рука легла на камень - и стаи золотых блёсток задрожали, устремившись друг к другу, они сливались в тонкие струйки, соединялись, чтобы бежать к единой цели... к тому, кто их вызвал к жизни. Когда золотой поток коснулся кожи, руниа на миг вздрогнул, но не отнял руки, тонкая сверкающая змейка охватила один из пальцев, вспыхнула нестерпимо ярким огнём... и застыла, покорно приняв форму кольца. В ослепительном блеске угадывались темнеющие буквы, Йаллер попытался прочитать их, но руниа отнял руку от скалы, повернул её к себе, и это стало невозможным.

Они смотрели. Не могли отвести глаз, закрыться... было жутко видеть и нельзя - отказаться.

И внезапно Йаллер понял: брат знает. Он знает, что за ним следят, и даже знает - кто. Не мог не узнать того, с кем провёл бок-о-бок много времени, кого учил... И потому элиа обречён. Обречён - увидеть то, что определит судьбу Аксерата на века вперёд. А возможно, брат догадался и о том, благодаря кому элиа сумел найти его и увидеть то, что без помощи руниа ему не под силу... И внезапно им стало внятно всё.

Он был центром - он и обжигающий золотой ободок на пальце.

Центром, к которому сходились все нити. Невидимые нити подчинения, власти, управления... зависимости - от него. Власти над избранными повелителями народов, над всеми - кроме керо-ликов. Они ещё не раскрылись... с ними не будет лишней возни... с ними - потом. Элиа, златоведы, люди. Те, кто должен быть живым проводником, те, кто собирает в себе живую Силу земли. Те, кто даст ему свою мощь.

Чтобы противостоять любому, пришедшему от руниа воевать с ним. Мощь - против всех, но...

Он отдавал часть себя - материальному предмету. Рождённому в одном из мест, где Сила была живым огнём.

И если - вдруг! - кто-то сумеет дотянуться до него...

По невидимым нитям побежит огонь. Он дотянется до живых.

Он охватит живых, превращая их в пепел и тлен.

И потому - не трогать.

Не вмешиваться.

Не мешать.

Вы же не хотите, чтобы ваши усилия пошли прахом, верно? Им же лучше такая жизнь, чем никакой.

Йаллер скривился так, что элиа вздрогнул. Брат додумался до принципа объединяющей воли, но в Ордене он строился на доверии, у этого же... у этого - нет. На силе, на подавлении, на зависимости, на подчинении. Это - он. Это - его почерк. Слишком знакомо...

Элиа охнул: да как же, да кто же это, да с кем же он был столько лет?..

В светлых бешеных глазах промелькнула и исчезла усмешка. Ответ - имя - возник и просверкнул в чужих мыслях, как дальняя молния.

Элиа отпрянул.

- Саурон? - задыхаясь, переспросил он.

Йаллеру показалось, что земля ушла из-под ног. Элиа - знает?! Знает его имя? Откуда? Он - раскрыт?

Элиа схватил его за руку.

- Это Саурон, - задыхаясь, выговорил он. - Ты слышишь? Это - он!

Йаллер смотрел на чужие пальцы, стиснувшие его запястье, и не сразу сообразил, что речь не о нём.

- Что? - слабо спросил он.