Укрощение строптивой

— Мне кажется, миледи, вся суть этого визита — в готовности Камиллы вернуться в рамки приличий. А выясняя, что и как получилось, мы… не достигнем поставленной цели. — Фентон откашлялся и добавил: — Во всяком случае, мне так кажется.

— Да-да, разумеется, вы правы, Фентон, — закивал лорд Монтшир. — Этот брак и раньше был выгоден всем заинтересованным сторонам, а в результате действий Камиллы стал совершенно необходим.

— И конечно же, лорд Фентон намерен приложить все усилия и сблизиться с леди Камиллой настолько, чтобы у нее появились все основания рассчитывать на счастье в браке, если таковой будет заключен. — Китинг позволил себе слегка нахмуриться для пущего эффекта; он знал, что большинство аристократов в его присутствии чувствуют себя в лучшем случае неловко, а худшем — попросту боятся его. И если его репутация могла помочь Камилле, то он был готов воспользоваться ею без колебаний.

— У вас довольно странная позиция, — заметил маркиз, пристально взглянув на кузена.

— Нет у меня никакой позиции, — проворчал Китинг. — Просто я забочусь о том, чтобы никто не оказался в заведомо невыигрышном положении, вот и все.

— Но почему вас так заботит благополучие моей дочери? — осведомился лорд Монтшир.

— Потому что мы с ней друзья.

Тут Фентон снова взглянул на кузена.

— Не прошло и месяца — и вы с леди Камиллой уже стали друзьями? Но как же так? Ведь для вас существуют лишь те женщины, под юбку которым можно залезть и мужа которых можно убить…

Фентон явно не сознавал, что если бы не сидевшая в гостиной Камилла, то он бы уже валялся на полу комнаты. Китинг сделал глубокий вдох, стараясь взять себя в руки. После чего с угрозой в голосе проговорил:

— Кстати, вам, Стивен, не помешает помнить об этом, если вы все-таки женитесь.

— Китинг, прекратите, — тихо сказала Камилла, но ее голос почти заглушили возмущенные восклицания других дам.

— Я не допущу оскорблений в ваш адрес, — отозвался Китинг.

— Но я же их опозорила… Кроме того, и для лорда Фентона, и для моих родителей собственное благополучие гораздо важнее, чем мои проблемы. Что ж, пусть стараются уколоть меня побольнее, если хотят. Меня же интересует лишь конечный результат.

Китинг молча пожал плечами. Камилла рассуждала теперь гораздо разумнее, чем он. Неужели она, в отличие от него, уже разобралась в своих чувствах? И если так… Черт возьми, как же такое могло случиться? Ведь он же гораздо опытнее, чем она…

Снова пожав плечами, Китинг пробормотал:

— Что ж, тогда я, пожалуй, пойду.

— Не вздумайте! — взглянула на него с возмущением Камилла.

— Как вам будет угодно, — с облегчением вздохнул Китинг.

Окинув взглядом комнату, Камилла вновь заговорила:

— Мистер Блэквуд очень верно сказал о моем стремлении к счастью. Видите ли, дело в том, что я теперь способна сама себя обеспечить. У меня есть крыша над головой, работа и друзья. А в чем заключаются преимущества, которые я получу, если все-таки соглашусь выйти за лорда Фентона?

— Не будь такой меркантильной! — вскричала лели Монтшир.

Китинг заметил, как дрогнула щека Камиллы, но заметил лишь потому, что сидел с ней рядом и ждал ее реакции. А для всех остальных ее лицо осталось совершенно бесстрастным.

— За последние месяцы я многому научилась, — продолжила Камилла. — Поскольку больше некому позаботиться о моих интересах, мне приходится делать это самой. Отсюда и меркантильность.

— Мы примем тебя обратно в семью, — сообщил лорд Монтшир. — Ты снова станешь любимой дочерью виконта, так что у тебя не будет никаких забот.

— Нет, вы станете маркизой, — поправил встрепенувшийся Фентон. Похоже, с логикой у него дела обстояли лучше, чем с чувствами. — После того как я заявлю во всеуслышание, что вы сбежали просто от смущения и робости, а потом мы воссоединились по любви, вы сможете считать, что наш союз был заключен самым романтичным образом. Нас вновь примут в лоно высшего света. Званые вечера, приемы, балы, рауты — все это вновь станет доступно нам обоим.

— Но как, скажите на милость, вы сможете поручиться за это? — с едва заметной усмешкой поинтересовалась Камилла.

— Смогу, потому что так все и будет.

— Так и должно быть, Камилла, — подтвердила мать. Указав в ту сторону, где сидели ее по-прежнему безмолвные сестры, она добавила: — Подумай хотя бы о Марии и Джоанне. Бедняжке Марии так досталось за время этого светского сезона! Один весьма достойный поклонник даже напрямик спросил, не навещает ли она тебя в этом твоем клубе. Как будто бы надеялся, что она проведет туда и его! А Джоанна начнет выезжать в следующем сезоне, но, возможно, к тому времени предпринимать что-либо будет уже слишком поздно. Господи, а если ей вообще никто не сделает предложение?! Ведь в этом будешь виновата только ты. Это ты утащила нас за собой в трясину!

Послышалось тихое девичье всхлипывание, и это сразу же придало вечеру атмосферу богатого событиями готического романа. Не хватало только скорбных стонов выжившей из ума бабушки в мансарде. Прежде чем Китинг успел хоть что-нибудь сказать, Камилла коснулась его руки и прошептала:

— Нет, не надо.

— Но вы ведь думаете о том же…