Улица Рубинштейна и вокруг нее. Графский и Щербаков переулки

В те же годы здесь, в квартире № 78, проживал известный врач-гомеопат А.П. Пассек. Алексей Помпеевич поселился в этом доме в 1932 г. К этому времени общий стаж его работы в медицины составил 39 лет, а в гомеопатии — 18[969]. Работать по специальности начал еще в 1893 г., в советское время А.П. Пассек проводил большую работу по подготовке кадров в области гомеопатии, был председателем научно-редакционной коллегии общества, судьба хранила его, потомка древнего дворянского рода от репрессий[970].

Его брат, Николай, был чиновником высокого ранга, о чем свидетельствует сообщение в телевизионных новостях от 8 ноября 2012 г.: «Недавно в канадском городе Монреале, на кладбище Мон Руаяль, обнаружена могила генерального консула Российской империи Николая Помпеевича Пассека. Дипломат скончался 20 февраля 1914 года в возрасте 64-х лет. В сообщениях газет тех лет говорилось, что граф Николай Пассек страдал аппендицитом и другими заболеваниями. Он умер в своей квартире, располагавшейся в доме, сохранившемся до сих пор…»[971]

Еще один любопытный факт — в Российском государственном архиве литературы и искусства в Москве хранятся пять писем Пассека к М.Г. Савиной, написанные им до 20 января 1900 г., что свидетельствует об его интересе к театру и личном знакомстве с великой актрисой[972]

.

Судьба дворянской семьи Пассеков — еще одно свидетельство того, как трагические события столетней давности — войны и революции — разрушили устои дворянского общества, разделяли семьи. Лишь немногим, как в нашем случае жителю дома № 23 А.П. Пассеку, удалось избежать ссылки в лагеря или расстрела.

Самым же знаменитым жильцом дома советской эпохи стал писатель Сергей Довлатов, которому посвящена мемориальная доска, установленная в 2007 г. к 65-летию писателя по проекту скульптора Алексея Архипова. Здесь прошли его послевоенные детство и юность, здесь проходило становление Довлатова-писателя.

«Как и прочие многоквартирные дома в центре города, в 1920-х дом № 23 подвергся уплотнению, — отмечает в своей книге „Ленинград Довлатова“ Лев Лурье. — Довлатовская квартира до революции принадлежала семейству Овсянниковых — один из них, „жизнелюбивый инженер“ Гордой Овсянников, продолжал жить на уплотненной площади и в 1960-х. <…>

С.Д. Довлатов

Мемориальная доска С. Довлатову

Мать Сергея Довлатова, Нора Сергеевна, 28-летняя артистка драматического театра, получила в этой коммуналке две комнаты окнами в темный проходной двор в декабре 1936 года. Отсюда она уехала в эвакуацию, а в июле 1944 года вернулась на улицу Рубинштейна со своей большой семьей: в двух комнатах разместились ее трехлетний сын Сергей, муж Донат Исаакович Мечик, его мама, Раиса Рафаиловна, и родная сестра Норы, Анель Сергеевна. Правда, постепенно комнаты пустели: бабушка Раиса умерла через несколько месяцев после возвращения, Донат спустя несколько лет ушел из семьи, Анель вышла замуж и завела собственное хозяйство…

Кроме Довлатовых в квартире постоянно жило 6–7 семей, по преимуществу — интеллигентных пролетариев. Среди них, например, были инженер-картограф Мария Цатинова, актриса Ленгосэстрады Алла Журавлева и ее муж, музыкант радиокомитета Аркадий Журавлев, бухгалтер Ленинградского военного округа Зоя Свистунова»[973].

Мальчик на санках — будущий писатель С. Довлатов. Фото 1940-х гг.

Дом № 23. Фото 1950-х гг.

Как вспоминал сам писатель в рассказе «Наши»: «Жили мы в отвратительной коммуналке. Длинный пасмурный коридор метафизически заканчивался уборной. Обои возле телефона были испещрены рисунками — удручающая хроника коммунального подсознания. Наша квартира вряд ли была типичной. Населяла ее главным образом интеллигенция. Драк не было. В суп друг другу не плевали. (Хотя ручаться трудно). Это не означает, что здесь царили вечный мир и благоденствие. Тайная война не утихала. Кастрюля, полная взаимного раздражения, стояла на медленном огне и тихо булькала…»[974].

Этому дому на ул. Рубинштейна, 23, посвящены многие страницы книги друга Довлатова, петербургского писателя Валерия Попова. Обратимся к отдельным ее страницам. «Наша школа на Фонтанке, 62, — вспоминает один из одноклассников С. Довлатова, Дмитрий Дмитриев, — была расположена в квартале, ограниченном набережной Фонтанки, улицей Ломоносова, улицей Рубинштейна и переулком Щербакова. Это места сплошной застройки с внутренними дворами. Жилые дома примыкают друг к другу, и по крышам можно обойти весь квартал. Весной ребята из класса, и мы с Сергеем, в том числе, выходили через чердачное окно на крышу соседнего со школой дома на Фонтанке. Оттуда открывался прекрасный вид, и было приятно позагорать на теплом кровельном железе. По крышам мы шли от Фонтанки до самого Сережиного дома № 23 по улице Рубинштейна. Дополнительным развлечением было бросить в водосточную трубу камень или осколок кирпича, что вызывало грохот и переполох, после чего нужно было поспешно скрыться в чердачном окне…».[975]