Умершие в мире живых. Европейские исследования

Даже вот у меня сын приехал из Москвы и говорит: «Мама, там кто-то ухаживает вот [за соседней могилкой]. Кто-то цветы, – говорит, – ставит». «Это я». Он говорит: «Как?» Я говорю: «Сережа, у меня выгорают цветы на моих могилах, и я их не на мусорку несу, а просто облагораживаю всю территорию, туда втыкаю». Почему? Потому что мне жалко – по той могиле стали ходить [пока она стояла пустой] (ПМ1 Чесноковой Е. Г.: 08).

Таким образом, поддержание порядка на месте захоронения и исправного состояния элементов обустройства является демонстрацией актуальности функции места памяти и подсказывает порядок взаимодействий на этой территории.

Структура и обустройство кладбища в целом также являются фактором, определяющим особенности различных форм коммуникаций. В общем пространстве кладбища выделяются центр и периферия, а также точки или зоны, наделенные особым значением. В традиционной структуре кладбища та часть, что находилась на периферии, за оградой, около оврага, предназначалась для погребения умерших, которые должны быть отделены от остальных (самоубийцы, утопленники). В материалах «Этнографического бюро», собранных в Ветлужском уезде, сообщается, что «прежде самоубийц хороняли на том самом месте, где его найдут, а ныне – на общем кладбище, погребение такое же, как и прочим, разницы нет» (Русские крестьяне 2004: 92). Д. К. Зеленин отмечал, что погребение самоубийцы на месте его смерти является лишь одним из вариантов выбора места захоронения. Подобная практика ограничивалась к тому же тем, что «законоположения требуют обычного погребения их [заложных покойников] на общих кладбищах» (Зеленин

1995: 89). К настоящему времени эта практика прекращена, хотя она существовала в отделенных населенных пунктах еще в середине XX в. Такими воспоминаниями с нами поделилась женщина родом из с. Подвигалиха в Мантуровском р-не:

Старое здесь очень кладбище. Внизу там [около оврага] только утопленников и удавленников хоронили. Ну, в шестидесятые годы-то отдельно хоронили. Я помню, когда в детстве-то, мы вот там боялись бегать на реку. А щас-то уж теперь все вместе, щас не обращают внимания (ПМ1 Чесноковой Е. Г.: 02).

В пространственной структуре кладбища часто реализуется социальная иерархия современного ему общества, на что обращали внимание многие исследователи, как российские, так и зарубежные (Разумова 2013; Francaviglia

1971; Miller, Rivera 2006). В частности, она проявляется в расположении могилы относительно сакральных центров, формировании на кладбище зон для определенных социальных групп, в особенностях оформления конкретного места захоронения. Могилы людей, имеющих заслуги перед обществом, состоятельных людей, могилы священнослужителей и местночтимых святых отличаются близким расположением к храму, мемориалу, главному входу на кладбище или центральной аллее. Такие «особенные» могилы часто сопровождаются особыми ритуальными практиками, нехарактерными для других захоронений. В качестве примера можно указать на обычай использования в лечебных целях земли с могилы известного костромского просветителя и художника Ефима Честнякова, которого многие местные жители почитают святым (Громов, Соколова 2016). Специфическим локусом на кладбище являются также военные мемориалы и воинские захоронения. Там проводятся как светские мемориальные мероприятия, так и религиозные ритуалы (см. илл. 7).

В 2016 г. в Троицкую родительскую субботу на кладбище г. Мантурово люди приходили к мемориалу, Братской могиле, и совершали те же действия, что и на могилах своих родственников: оставляли цветы, пирожки, конфеты, рассыпали крупы. По словам местных жителей, в памятные даты, связанные с Великой Отечественной войной, здесь же проводятся мемориальные митинги и литургии. Особый статус приобретает и могила личности, известной внутри локального сообщества. Таким примером может служить место захоронения героя соцтруда, председателя колхоза в с. Саметь под Костромой Прасковьи Малининой (Под Костромой 2018). Спустя 35 лет после ее смерти по инициативе приходского совета местной церкви было реконструировано надгробие – первоначально выполненный в «советском» стиле памятник был обновлен и приобрел актуальные в настоящее время христианские символы.