Умопомрачение

– Точно, – Вера вытерла пальцами слёзы. А Костя продолжала:

– Чтоб в саду апельсины росли и финики. Я финики жуть как люблю.

– А я виноград, – сквозь слёзы улыбнулась Вера.

– Можно и виноград – кивнула Костя. – Ничего делать не будем. Только плавать в море, загорать голяком, по пляжу на великах шпарить и финики жрать. А если вот эту дачку толкнуть, можно яхту купить, с мотором и с парусом. Чтоб выходить в открытое море и там песни орать. Твой бабло, в каком банке держал?

– Не знаю, – безразлично ответила Вера. – Он со мной такими сведениями не делился. У них с матерью, с Леокадией Львовной общий счёт. Все его накопления ей отойдут. Мне ничего не надо.

– Это как не надо? Это что это не надо? – возмутилась Костя. – Нам с тобой много денег надо. Мы молодые, у нас вся жизнь впереди. Козлова, значит, Лео…

– Леокадия Львовна, – машинально подсказала Вера.

– Смешное имя, – прыснула Костя.

– Старинное. Она из бывших. В коммуналке живёт, с соседями, зато на Арбате. Ей сколько раз квартиру предлагали. Не хочет. Я, говорит, Москвы за Садовым кольцом не признаю. Ей уж почти 80, больная вся, – Вера помрачнела. – Если узнает про Дениса…

Но Костя не дала ей развить эту печальную тему, перевела разговор на другое. Сказала, что придумала, как заработать денег.

– Как? – Вера с надеждой посмотрела на подругу.

– А ты сама подумай, – Костя скинула обувь, разделась и забралась к Вере в постель. Ведь местечко у тебя жирное, скажи? От тебя зависит, закрыть дело или дать ему ход. Разве не так? На всякую услугу есть своя цена. Кумекаешь?

– Следователь Севастьянова никогда взяток не брала, – отрезала Вера.

– Ну и дура, – буркнула Костя. – Я хотела сказать: дурочка ты у меня! Сладенькая, любименькая, но дурочка! Дай, я поцелую тебя в шейку. И в животик. И в попочку. И ещё раз, и ещё…

Вера таяла под Костиными ласками. Никто и никогда не говорил ей таких нежных слов, как её подружка, никто не целовал с такой страстью. Ради Кости она была готова на всё…

– Вы утверждаете, что застрелили мужа, а потом вдвоём с Левицкой увезли тело в лес и там зарыли? – спросил Правдин на следующем допросе. Теперь он выглядел лучше. Видно выспался, погулял по Москве, пообщался с институтскими друзьями. Настроение у него было хорошее. В кабинете его было тепло, даже жарко. Этот апрель, в отличие от прошлого, был сухим и солнечным. Солнце так навязчиво светило в окна, отвлекая от дела, что следователю пришлось опустить жалюзи.

– Да, так и было, – безразлично ответила Вера.

– Сможете показать место? – Правдин внимательно посмотрел на неё. – Я хочу провести следственный эксперимент.

– Да разве Левицкая не показала? Наверняка, показала. У неё не удержится. Наши, то-есть ваши, конечно там были, в том лесу, яму раскопали, вынули труп и протокол составили. Всё честь по чести. Я порядок знаю. С меня-то какой ещё спрос? Да и вам, не в лом ли, туда тащиться? Всё ведь можно прочесть в деле. А дома, в котором произошло убийство, давно нет. Зачем туда ехать? Не понимаю.

Отговорки подследственной были нелепыми. Правдин понял, что Севастьянова не горит желанием ехать на то место, где своими руками закопала убитого ею Козлова. Это было, по меньшей мере, удивительно. Обычно преступники рады хоть на время вырваться из душных тюремных застенков на природу. Они охотно и с удовольствием рассказывают о своих преступных деяниях, разыгрывают всё в лицах. Человеку свойственно возвращаться к острым моментам жизни, хотя бы ради адреналина.

– Вы можете назвать последнее дело, которым занимался ваш муж? Он вообще рассказывал вам о делах, которые вёл? – спросил Правдин.

– Могу, – облегчённо вздохнула Вера, решив, что вопрос о следственном эксперименте снят. – Нет, обычно он не рассказывал. Но об этом деле я кое-что знаю. О нём в газетах писали, по телевизору говорили в «Криминальных новостях». Дело банды Буйвола. Ограбление банка. Была перестрелка. Главаря с подельником взяли, они в тюрьме. Козлов завершил расследование ещё в июле, но вышла накладка. Впервые в жизни. Он никогда не задерживал дела. Всё сдавал в сроки. За это руководство его очень ценило. И вдруг… накладка.

– Какая накладка? – спросил Правдин, откинувшись на спинку офисного кресла.

– У него в компьютере возник технический сбой, и файлы с показаниями арестованных и свидетелей оказались стёртыми. У Дениса… Петровича могли быть большие неприятности, но руководство пошло ему навстречу. Инцидент замяли, а дело передали другому следователю, Махроткину. – Я слышала, он сам вызвался помочь товарищу. Денис в августе хотел пойти в отпуск. Кажется, уже путёвку купил. А из-за этой накладки, отпуск мог бы не состояться… – Вера умолкла.