Under the Dome (Под Куполом)

None of you touch me!"	Не смейте прикасаться ко мне!
It was almost as dark in the ruins of the Town Hall conference room as in the shelter, but with one big difference: the air was worthless.	Темнота среди руин муниципалитета не слишком отличалась от темноты атомного убежища, но одно различие было, и существенное: здесь воздух не годился для дыхания.
Big Jim realized this when he pulled in his third breath.	Большой Джим это осознал на третьем вдохе.
His heart, tortured beyond endurance by this final outrage, once more rose into his throat.	Его сердце, и так перегруженное последними резкими телодвижениями, подпрыгнуло к горлу.
This time it stuck there.	И на этот раз там и осталось.
Big Jim suddenly felt as if he were being crushed from throat to navel by a terrible weight: a long burlap sack filled with stones.	Большой Джим внезапно почувствовал, что его ударили в грудь чем-то тяжелым, вроде как мешком, наполненным камнями.
He struggled back to the door like a man moving through mud.	Он попытался вернуться к двери, пошатываясь, словно человек, идущий по глубокой жидкой грязи.
He tried to squeeze through the gap, but this time he stuck fast.	Он попытался протиснуться в щель, но на этот раз застрял.
A terrible sound began to emerge from his gaping mouth and closing throat, and the sound was AAAAAAA: feed me feed me feed me.	Ужасный звук вырывался из его раззявленного рта: - А-А-А-А-А-А-А, покорми меня, покорми меня.
He flailed once, again, then once more: a hand reaching out, grasping for some final rescue.	Он покачнулся, второй раз, третий: вытянул руку в последней надежде на спасение.
It was caressed from the other side.	В темноте его руку погладила чья-то рука.
"Daaady," a voice crooned.	- Па-а-апа , - проворковал голос.
16	16
Someone shook Barbie awake just before dawn on Sunday morning.	Кто-то потряс Барби за плечо перед тем, как занялась заря воскресного утра.
He came to reluctantly, coughing, turning instinctively to the Dome and the fans beyond.	Просыпался он с неохотой, кашляя, инстинктивно повернулся к Куполу и стоящим за ним вентиляторам.
When the coughing finally eased, he looked to see who had awakened him.	Когда приступ кашля стих, посмотрел, кто его разбудил.
It was Julia.	Джулия.
Her hair hung lankly and her cheeks were blooming with fever, but her eyes were clear.	Ее волосы висели патлами, щеки горели от температуры, но глаза оставались ясными.
She said, "Benny Drake died an hour ago."	- Бенни Дрейк умер час назад.
"Oh, Julia.	- Ох, Джулия.
Jesus.	Господи.
I'm sorry."	Так жаль.
His voice was cracked and hoarse, not his own voice at all.	- Он не говорил, а хрипел, едва узнавая собственный голос.