Унесенные ветром. Том 2

"Why, that's not so!	- Но это же не так!
Would a coward have climbed on the cannon at Gettysburg and rallied the men?	Разве трус мог бы вскочить на пушку под Геттисбергом и сплотить солдат вокруг себя?!
Would the General himself have written Melanie a letter about a coward?	Разве стал бы сам генерал писать Мелани письмо про труса?
And--"	И потом...
"That's not courage," he said tiredly.	- Это не храбрость, - устало произнес он.
"Fighting is like champagne.	- Обстановка боя действует как шампанское.
It goes to the heads of cowards as quickly as of heroes.	Ударяет в голову равно трусам и героям.
Any fool can be brave on a battle field when it's be brave or else be killed.	Любой дурак может быть храбрым на поле брани, потому что, если не будешь храбрым, тебя убьют.
I'm talking of something else.	Я говорю сейчас о другом.
And my kind of cowardice is infinitely worse than if I had run the first time I heard a cannon fired."	Моя трусость бесконечно хуже того чувства, которое побуждает человека бежать при первом пушечном выстреле.
His words came slowly and with difficulty as if it hurt to speak them and he seemed to stand off and look with a sad heart at what he had said.	Он говорил медленно, с трудом произнося слова, точно ему было больно, точно он как бы издали с грустью смотрел на картину, которую сам нарисовал.
Had any other man spoken so, Scarlett would have dismissed such protestations contemptuously as mock modesty and a bid for praise.	Скарлетт с презрением отнеслась бы к такой исповеди со стороны кого угодно другого, усмотрев в этом проявление нарочитой скромности и желание услышать похвалу.
But Ashley seemed to mean them and there was a look in his eyes which eluded her--not fear, not apology, but the bracing to a strain which was inevitable and overwhelming.	Но Эшли, очевидно, действительно так думал, и во взгляде его было что-то такое, чего она не могла понять, - не трусость и не сожаление, а покорность силе, неизбежной и всесокрушающей.
The wintry wind swept her damp ankles and she shivered again but her shiver was less from the wind than from the dread his words evoked in her heart.	Зимний ветер холодом хлестнул ее по мокрым ногам, и она вздрогнула - впрочем, не столько от холода, сколько от страха, вызванного его словами и леденившего ей душу.
"But, Ashley, what are you afraid of?"	- Но, Эшли, чего же вы боитесь?
"Oh, nameless things.	- О. это не поддается определению.
Things which sound very silly when they are put into words.	Бывают вещи, которые звучат очень глупо, если их облечь в слова.
Mostly of having life suddenly become too real, of being brought into personal, too personal, contact with some of the simple facts of life.	Главное в том, что жизнь стала вдруг слишком реальной, что ты соприкоснулся, сам соприкоснулся с простейшими ее фактами.
It isn't that I mind splitting logs here in the mud, but I do mind what it stands for.	И дело не в том, что меня огорчает необходимость обтесывать колья, стоя в грязи, - меня огорчает то, что эту необходимость породило.
I do mind, very much, the loss of the beauty of the old life I loved.	И меня огорчает - очень огорчает - утрата красоты, которой полна была прежняя, любимая мною жизнь.